За последние шестьдесят лет Ахтубинск, вовлеченный в орбиту военных интересов государства, несколько раз становился центром притяжения высшего руководства страны. Если вы назовете еще хоть один сравнительно небольшой районный центр, куда приезжали Хрущев, Брежнев, Ельцин и Путин, то незамедлительно перечеркну все вышесказанное и покаюсь, как член партии советской эпохи, на трехтомнике «Краткого курса ВКП(б)».
Единственным главой государства, мало интересовавшимся форматами современного вооружения и так не удостоившим своим вниманием Ахтубинск, был Горбачев. Скорее, с ним связаны самые негативные экологические последствия для региона, помимо, конечно, общенациональной катастрофы-развала страны. До сих пор жителям аукаются подрывы ракет средней дальности, ущерб для здоровья людей от которых оценить так никто и не решился.
Если оглянуться на несколько десятилетий назад, то просматривается очевидная связь событий послевоенной поры, нарастающей угрозы новой мировой войны и установления паритета атомных держав в судьбе Ахтубинска, которому суждено стать столицей военной авиации страны.
Задолго до официальной даты своего рождения, здесь, на месте будущего города, цвел ковыль, и ветер гонял по степи сухие пучки перекати-поля. Видимо, эти географические и природные факторы убедили Сталина выбрать под расположение Государственного центрального полигона район Нижнего Поволжья. Существует достаточно правдоподобная версия, что, когда генералиссимусу доложили о подготовке места под полигон для испытаний ракетной техники, он внимательно изучил его дислокацию на карте и произнес: «Эти необъятные степи только военные и могут освоить».
Мы всегда с гордостью произносим, что у Ахтубинска авиационная биография, при этом должны помнить, какое значение в судьбе будущего города сыграли ракетчики. Сразу после войны в Германию была направлена специальная комиссия для сбора всей информации по немецкой реактивной технике. Самого разработчика ракет Вернера фон Брауна вместе с документацией и ведущими специалистами американцы успели вывезти в свою оккупационную зону, а затем переправили в США. Советским инженерам и конструкторам достались фрагменты ракеты дальнего действия ФАУ-2 и кое-что из технической и технологической документации. Остальное, так или иначе относящееся к теме, приходилось собирать по всей Германии и на территории стран, находившихся под гитлеровской оккупацией. Для испытаний первых опытных образцов, которые легли в основу отечественных баллистических ракет, и был предназначен Государственный центральный полигон, включивший в себя огромные степные территории на всем протяжении от села Капустин Яр до слободы Владимировка.
В свое время мне пришлось работать над фильмом, посвященным 40- летию Ахтубинска и 80- летию ГЛИЦ им. В.П.Чкалова, еще были живы ветераны-первопроходцы института Мишин А.И., Моисеев М.А., Подкорытов И.И., Прокофьев В.П., Никитин И.М. и среди них мой отец Салмин А.П., на чьих воспоминаниях реконструированы события той далекой поры.
Начало истории
Это сейчас мы говорим о мощной испытательной базе Государственного летно-испытательного центра, его роли как градообразующей организации, с гордостью произнося фамилии первых лиц государства, посетивших город и центр в разное время. А тогда, в сорок седьмом году, всего этого не было, и лишь суслики, застывшие в стойке оловянных солдатиков мимо проходящей военной техники и одиноко парящий в небе орел, едва ли не первый раз в своей жизни уступивший ареал своего обитания другой, более хищной металлической птице, могли наблюдать, как все быстро меняется в астраханской степи.
Подыскать место под будущий полигон было поручено летчикам транспортной эскадрильи 27-го отдельного смешанного испытательного авиационного полка, которым командовал Герой Советского Союза полковник Федор Михайлович Федоренко. Действовать приходилось в режиме чрезвычайной срочности, на которую накладывалась секретность и ответственность задания. Несколько экипажей самолетов ЛИ-2 облетели весь Казахстан, осматривая с воздуха территории Актюбинской, Джезказганской и Карагандинской областей, но так и не нашли подходящего места. Точнее, надо было подыскать не только место под сам полигон, да при таких-то просторах, территорий точно хватало, но и приемлемую дислокацию для авиационной техники и размещения личного состава 27 ОСИАП.
В конце июля 1947г. первые самолеты приземлились на полевой аэродром слободы Владимировка, оставшийся после войны (в настоящее время это пустырь напротив старого кладбища). А в сентябре уже весь полк перебазировался из села Житкур на новое место службы.
Перебазированию полка предшествовали другие, не менее захватывающие события, которые разворачивались на железнодорожной станции Ахтуба, и которые, возможно, сыграли свою историческую роль в судьбе многих людей, живущих сегодня в городе.
Все началось с обычной отправки воинского эшелона со станции Ленинградской Краснодарского края, где прежде базировался полк. Загрузились в теплушки, приспособленные под перевозку людей, с минимальным набором удобств. О каком еще комфорте можно было мечтать, когда еще недавно повсюду громыхала война: были топчаны, печка для подогрева пищи и ладно. Солдату не привыкать, но в вагонах ехали семьи офицеров с детьми, и им в первую очередь приходилось не сладко. Все равно радовались, верили, что все наладится, такое было у всех послевоенное настроение. Состав проследовал через Волгоград и Саратов, вниз по левому берегу Волги в направлении станции Эльтон, где он и должен был разгрузиться, а затем автомобильным транспортом людей и имущество доставить в населенный пункт Житкур.
За окном вагонов мелькали степные просторы, до того унылые и безрадостные после сытых черноземов и откормленных, пахотных земель Кубани. Уже на станции Эльтон стало ясно, что размещать здесь людей, значит обрекать их на вечные муки. Расположенный в 28 километрах от озера поселок Житкур оказался богом забытым местом, без воды, дорог и электричества. Несколько хилых домов, в которых ютились местные жители, едва ли могли вместить весь личный состав.
Позже село попало в зону отчуждения, а его жители были эвакуированы в другие населенные пункты Палласовского района Сталинградской области.
Между тем, пока «наверху» шло согласование, командование принимает решение продвинуть эшелон до станции Верхний Баскунчак и далее до ж/д Ахтуба. За те несколько дней, пока состав находился в тупике, женщины, вот кто по-настоящему способен перевернуть ход событий, освоились с местоположением, сходили к реке, выслали свои дозоры на рынки, которые к исходу астраханского лета благополучно разрешались от фруктово-овощного бремени, и приняли уже свое решение – просить командование остаться здесь. Впереди была осень, и быстро остывающие от ночной прохлады вагоны, хоть и назывались теплушками, не подходили даже для временной обители. Но где еще можно было найти лучшее место, рассуждали люди: в доступной близости был аэродром военного времени, несколько расположенных неподалеку друг от друга населенных пунктов, сложившаяся инфраструктура с промышленными объектами и река. Приказ пришел расквартировать личный состав временно. Но вот уже в течение семидесяти двух лет, свой отсчет ахтубинский гарнизон ведет с августа 1947 года.
Выдерживая канву повествования, которая порой петляет в сложных обстоятельствах принятия того или иного решения, нам остается понять, что в событиях тех послевоенных лет не было ничего случайного, все так или иначе было подчинено главной задаче, которую ставило перед собой советское государство – не допустить прежних ошибок. Для этого и создавался Государственный центральный полигон, для этих же целей сюда, в нижневолжские степи, перебрасывались силы и средства, способные обеспечить испытания сначала трофейных самолетов-снарядов, а позже и отечественных образцов ракетной техники.
Примерно в то же самое время, что и на станции Ахтуба, другой эшелон с личным составом другой воинской части остановился на полустанке неподалеку от села Пологое Займище. Это был последний железнодорожный состав, груженый техникой и войсковым имуществом 2-го авиационного управления, расквартированного в этом же селе. На управление и возлагались задачи по обеспечению испытаний ракетного вооружения для Военно-воздушных сил.
Подготовительный период создания полигонной обстановки занял всю зиму, которая выдалась унылой, с пронизывающими ветрами и снежными буранами, сменяющимися слякотными, затяжными дождями. Местное население с хуторов и заимок, разбросанных по всей степи, вывозили на армейских Зис-5 и ГАЗ-АА, машинах слабосильных и малопроходимых. Техника постоянно буксовала и застревала в непролазной жиже. Уж чего-чего, а грязи здесь и в наши дни хватает. Приходилось вытаскивать машины союзническими бронетранспортерами, пока на помощь не пришло подкрепление – десять американских студебеккеров. Людей расселяли по всем окрестным селам: в Капустином Яру, Пологом Займище, Покровке, Владимировке и поселке Верхний Баскунчак.
Особое место в жизни многих поколений ахтубинцев заняло село Пологое Займище. Отступление лирическое, но без сложной химии человеческих отношений, соединения разных судеб, ни в одной жизненной истории не обойтись. Жители села, вовлеченные в обустройство и быт личного состава, становились для многих военнослужащих близкими людьми. Солдаты, еще недавно пришедшие с фронта, истосковались по душевной теплоте и вниманию к себе девушек, а те, в свою очередь, были рады познакомиться с молодыми ребятами. Воинский уклад в части никто не отменял, так же строго по улицам ходили патрули, выискивая самовольщиков, возле сборно-щитовых казарм, построенных вместо палаток, несли службу дежурные и лишь небольшое отступление допускал сам генерал Шербаков С.О., охотно катая по селу местную детвору. Но по вечерам где-то играла гармонь, учащенно бились сердца молодых людей, и приходило время, когда девушки с парнямив военной форме о чем-то тихо шептались до зари. В те годы здесь игрались свадьбы и заключались браки, заложившие традиции многих офицерских семей в Ахтубинске.
К маю 1949 года основные задачи в районе дислокации личным составом 2 управления были выполнены, часть выводится из состава ГЦП МВС и включается в штат Государственного Краснознаменного научно-испытательного института ВВС с переименованием в 6-е Управление. Настало время попрощаться с селом Пологое Займище и в июле 1949 г. сменить прописку на слободу Владимировка.
В процессе испытаний зарождалась самостоятельная научно-исследовательская база института, создавались полигоны, формировался уникальный по своему значению и протяженности трассово-измерительный комплекс. Опыт прошедшей войны и противостояния в Корее диктовал необходимость сосредоточиться на испытаниях авиационного ракетного вооружения. Свою, порой рискованную часть работы выполняли летчики 27-го отдельного смешанного испытательного авиаполка.
В книге «На испытаниях», вышедшей еще в советское время и пользовавшейся спросом у читателей Ахтубинска, Ирина Грекова пишет о нескольких днях, проведенных в Лихаревке, так по соображениям секретности обозначалась Владимировка. Помимо неустроенного быта прилетевших в командировку офицеров, а также местной породы свиней «высоких, поджарых, на длинных ногах… Сразу не поймешь, свинья или борзая», в ней упоминается об испытаниях авиационного вооружения и ударах, под которыми подразумевалась мощная взрывная волна, доносимая с полигона.
Ирина Грекова – литературный псевдоним Елены Сергеевны Вентцель, доктора технических наук, преподавателя Военно-воздушной академии имени Н.Е. Жуковского, признательной Ахтубинску не только созданием своей повести, но и интересной работой в 9 НИУ, давшей основательную пищу для ума и написания диссертации, ряд положений которой вошли в эпохальный учебник теории вероятности. По нему училось не одно поколение курсантов ВУЗов ВВС.
Что касается самого жилого городка, расположенного недалеко от райцентра «Лихаревка», то правдивая история заключается не в том, что в начале пятидесятых годов он вытянулся в одну улицу кирпичных двухэтажек, а в самой целесообразности закладки здесь будущего города.
Освоение новых территорий обычно бывает продиктовано реализацией больших экономических проектов, как это было с целинными землями, или расширением жизненного пространства и появлением городов-спутников. Рождение Ахтубинска по своей сути отличается от других, подобных городов районного масштаба. Он явился частью мегапроекта, заказчиком которого стало Министерство обороны, сначала сосредоточившееся на создании ракеты большой дальности, а затем активировавшее свои приоритеты в авиационно-техническую сферу. Учитывая важность и секретность проводимых здесь работ, место дислокации воинских частей в слободе Владимировка получило наименование «Москва-400». И в течение долгого времени так заполнялся адрес на почтовых конвертах всех, кто жил в военном городке.
Международная обстановка диктовала свои условия, выполнять которые приходилось сдувая пыль с цитаты эпохи Людовика XIV: «Пушки – лучший довод королей». К началу пятидесятых на капустиноярском полигоне успешно прошли испытания опытных образцов ракет и ракетной техники для различных видов Вооруженных Сил. Учитывая то, как американцы размахивают ядерной дубинкой, было принято решение на базе полигона во Владимировке также приступить к программе по созданию межконтинентальной крылатой ракеты Ла-350 генерального конструктора Семена Алексеевича Лавочкина, когда-то в детстве носившего имя Шлёмы Магазинера. Проект получил кодовое название «Буря». С этой целью здесь начинает формироваться военная и гражданская инфраструктура. На еще сохранившихся фасадах старых обветшавших домов и сегодня можно увидеть цифры, относящие нас к периоду 1954-1956 годов, когда только складывался исторический центр военного городка. Помимо гражданских объектов, в служебной зоне создается и оснащается производственно-лабораторная база, еще раньше была построена бетонная взлетно-посадочная полоса, а в районе точки «Луна» была оборудована специальная стартовая площадка «Амур»с основным сооружением, и, конечно, закладываются основы будущего трассово-измерительного комплекса, верой и правдой служившего все последующие годы.
Было бы ошибочно считать определяющими базового задела полигона только испытания МКР «Буря», к этому времени авиационные конструкторы смогли создать самолеты, способные преодолевать сверхзвук и нести на борту тяжелое вооружение, здесь, во Владимировке, воплощались смелые технические идеи, позволившие нашей авиации летать выше, дальше, быстрее. Все это вместе подводило к результату создания на базе полигона объединенной научно-испытательной структуры.
Буря в степи
О событиях1958 года и приезда первого секретаря ЦК КПСС Никиты Сергеевича Хрущева на никому не известный хутор Грошево, где находился одноименный полигон ГосНИИ-6, я писал в 1999 году в своем очерке «УкрощениеБури». Сам факт испытания такой ракеты тогда широкой публике был малоизвестен. Позже вышел фильм Ярослава Голованова «По следам забытых побед», я же руководствовался больше воспоминаниями наших ветеранов. Та история и сегодня остается любопытной, потому что известно о ней достаточно мало, и собирать сведения приходилось по крупицам.
Сомнений в том, что первое лицо государства посетило наш, забытый в то время богом край, не возникает и сегодня, когда в руках у меня толстая, исписанная ученическая тетрадь с воспоминаниями еще одного ветерана института полковника в отставке Бурдина И.А., которые позволяют дополнить картину событий. Но обо всем по порядку.
Желание лично убедиться в эффективности ракетного комплекса было для Хрущева, человека широкой крестьянкой натуры, привыкшего пробовать все на зуб, естественным и осознанным. Тем более рядом находился полигон Капустин Яр, куда Никита Сергеевич тоже планировал заехать. В части к приезду высокого гостя готовились, как это умеют делать только военные.
Пригласив всех на совещание, начальник службы связи и РТО полковник Васильев сделал заявление, почти как гоголевский градоначальник: «Товарищи офицеры, я собрал вас, чтобы сообщить, скоро будет… «Весна», –вспоминает Бурдин И.А. Известие было отнюдь не пренеприятнейшее, тем более весна давно уже началась.
– Эта весна не та весна. Эта весна — цветочки, вот та, которая будет – это будут ягодки. Эта витиеватая фраза начальника службы ознаменовала старт подготовки на полигоне, да и во всем институте по теме «Весна». Приход «Весны» должен был означать и прилет разновидовых и раскрашенных в различные цвета «птиц», руководивших организацией показа авиационной техники высшему партийному руководству и правительству. И пошло-поехало. Все, что можно было покрасить – красилось, все, что надо побелить – белилось. Целые участки территории части посыпались отборным речным песком, который привозили с берега Ахтубы. Также тщательно отбирали офицеров, которые будут докладывать высокому начальству о тактико-технических характеристиках военной техники. По росту, выправке, одним словом, приятной наружности и хорошо поставленным голосом. Их сразу отправляли в пошивочную мастерскую Военторга, чтобы скроить новый китель и брюки. Обращалось внимание даже на длину и толщину указки, обязательно с металлическим обрамлением на конце.
О приближении времени «Ч» стало ясно, когда из транспортного самолета стали выгружать мягкую мебель, оборудование для буфета и продуктовые ящики. Еще с войны хорошо уяснивший, что «сто грамм для храбрости» не фигура речи, главный тыловик института генерал Гиллер И.М. лично руководил укомплектованием новеньких холодильников «ЗиЛ», прилетевших тем же грузовым бортом.
К моменту приезда Никиты Сергеевича было готово все – от трибун, пахнувших свежевыструганной доской – до туалета, изготовленного из того же хвойного материала, не подпорченного другими, посторонними запахами леса. Довольный произведенным осмотром командир Грошево подполковник Василий Яковлевич Жаворонков посмотрел в небо и увидел, как оно затягивается одним черным пятном. За несколько часов до начала показа над степью разразился ураган. Ливень стоял сплошной стеной. Смело все. Летели палатки, кувыркались туалеты и тяжелая станция СЕВ (единого времени) развернулась вокруг своей оси.
Природа явно шутила с людьми, перемешивая все в одно сплошное месиво, словно начинающая хозяйка, взявшаяся за изготовление слоеного пирога с начинкой. Буквально через час все стихло, и радуга разноцветным коромыслом выгнулась над дышащей теплыми испарениями степью. До приезда Хрущева оставалось 18 часов. Вот когда в части начался настоящий аврал! Прибывшая строительная рота наводила порядок на территории, ставились палатки на свои места, ремонтировалась наглядная агитация и вместо пришедшего в негодность гастрономического боекомплекта, завозился новый.
Расхождения о посещении Хрущевым полигона Грошево касаются лишь способов его прибытия туда. Полковник в отставке Бурдин И.А. пишет, что высокопоставленные товарищи прибыли авиалайнером на военный аэродром института и после короткого отдыха в монтажном ангаре подошли к демонстрационной площадке с авиационной техникой, после чего на машинах двинулись в сторону Грошево. В разговоре со мной ветеран части, также участник той истории,Николай Иванович Козлов утверждал, что приехал первый секретарь ЦК КПСС на автомобиле ЗИС типа «кабриолет», прежде посетив полигон Капустин Яр. Не суть важно, как добрался до площадки Никита Сергеевич, главное, и чуть позже вы поймете почему, он лично убедился в эффективности средств поражения противника в воздухе. В нарядной вышиванке и соломенной шляпе Хрущев в сопровождении членов правительства, генеральных конструкторов и военачальников разместился на крытой тентом трибуне. Настроение у всех было приподнятое. Сыграли свою роль легкие закуски, бутерброды с черной икрой, балык, нарезанный тонкими, лоснящимися ломтиками, и поданное по желанию каждого белое вино. А на десерт гостей поджидал спелый астраханский арбуз. Все-таки усилия начальника тыла Израиля Михайловича Гиллера не пропали даром.
Вдоль высокой насыпи железнодорожного полотна, на значительном удалении от трибуны, были развернуты боевые позиции полка фронтовых крылатых ракет «ФКР-1», дивизиона беспилотных фронтовых радиоуправляемых разведчиков «Ла-17Р» и несколько позиций радиоуправляемых мишеней «Ла-17М». Первой белый лист горизонта расчертила фронтовая крылатая ракета, следом в небо поднялся беспилотник. Вскоре последовал доклад начальника управления полковника Гладилина А.С.: ракета «ФКР-1» точно поразила цель. Высокие гости впечатлены увиденным и оживленно обсуждают почти кинематографические кадры. Но это не кино. В поле видимости еще один реальный сюжет. Взяв микрофон, начальник института генерал М.С. Финогенов комментирует заход Ту-16 на бомбометание. Словно фонтанчики, поднимаются от разрывов клочья земли, приближаясь и накрывая мишень.
В воздухе появились радиоуправляемые мишени «Ил-28» и «Ту-4М». С земли хорошо видно, как на боевой курс заходят истребители. Пуск ракет, но одна из целей продолжает удаляться. Вот когда холодок пробежал по спине Главкома ВВС маршала Вершинина К.А. Повернувшись к нему, Хрущев недовольно бросает реплику: «Эх, вы, авиаторы!» Но спектакль еще не закончен, и занавес лишь на секунду закрыл часть сцены, приглашая к выходу маэстро. Пущенная со второго истребителя вслед удаляющемуся нарушителю ракета, попала точно. Пылающим факелом развалившаяся на куски мишень упала недалеко в степи.
Это один из ключевых моментов авиационного показа. Такие впечатления надолго остаются в памяти, тем более, когда ты все увидел своими глазами.
Хрущев по-своему оценил действия и мастерство летчиков-испытателей. В период «гонения» на отдельные виды Вооруженных сил, когда разрезались пополам уже готовые к спуску корабли и сокращались целые авиационные соединения, ни один офицер ГосНИИ-6 не был уволен, ни одна штатная должность не была сокращена.
Впереди был еще один показ, и он тоже сыграл свою роль в выборе военной тематики института. Хрущев специально приехал сюда, чтобы наблюдать за пуском межконтинентальной крылатой ракеты «Буря». Стартовая позиция находилась не так уж и далеко, позволяя рассмотреть траекторию полета ракеты. Но на всякий случай, для присутствовавших, рядом с трибуной был оборудован бункер.
И снова на помощь приходят воспоминания ветерана. На этот раз начальникауправления Андрея Семеновича Гладилина. Я уже обращался к ним, но это тот случай, когда они придают сочность и изюминку всему повествованию. Его доклад членам правительства затянулся. Гости оказались любознательными, и после демонстрации фрагментов полета межконтинентальной крылатой ракеты на схеме следовали расспросы и пояснения.
«До старта «Бури» оставалось 10 минут, когда на помощь пришли президент Академии наук М. Келдыш и главный конструктор С.А. Лавочкин», – улыбаясь, рассказывает Андрей Семенович. – Я тогда сильно переживал.
– Никита Сергеевич, – обратились они к Первому секретарю ЦК КПСС, — пора отпускать Гладилина, он как-никак руководитель пуска.
Хрущев снисходительно махнул рукой:
–Иди, сынок, покомандуй, а мы тут арбузик пока съедим.
Молчавший динамик ожил, стал потрескивать и чуть хрипловатым голосом начал передавать команды:
– Протяжка один.
– Зажигание.
– Протяжка два.
– Пуск.
Стартовая площадка окуталась клубами оранжевого дыма, и ракета устремилась вверх. Запуск прошел успешно. Но только для высокопоставленных лиц. На самом деле межконтинентальная крылатая ракета, маршрут которой должен был завершиться в заданном районе на Камчатке, упала где-то в 150 километрах от Ахтубинска. Выручил академик Келдыш. Видя расстроенное лицо Гладилина, он сказал: «Ступай, занимайся своим делом, а я сам доложу все, как надо». О неудачном пуске ракеты Хрущева не информировали. Магия увиденного оказалась настолько сильной, что он благословил продолжение испытаний. И только после смерти Семена Алексеевича Лавочкина правительство принимает решение о прекращении дальнейших работ по этой тематике.
К этому времени в ГосНИИ расширяется диапазон испытаний авиационной техники и средств поражения противника. Сюда, в низовья Волги, начинают перебазироваться управления и части, вплотную занимающиеся всем комплексом авиационных испытаний. Военный городок, прежде умещавшийся в границах старого «кольца», по которому курсировали автобусы, начал разрастаться вширь, застраивались новые пустыри, и на месте финских домиков стали появляться многоэтажки. Историческим событием для всех местных жителей стал Указ Президиума Верховного Совета СССР от 18 декабря 1959 г.: «…объединить село Владимировку, рабочий поселок Петропавловку и поселок при ж.д. станции «Ахтуба» Владимировского района в один населенный пункт, присвоив ему наименование «Ахтубинск». Заслуги Семена Алексеевича Лавочкина не были забыты, и в 2010 году в честь его назван один из микрорайонов города.
Большой авиационный показ
Продолжая вращаться на авиационной орбите, город притягивал к себе самим фактом своего существования, запоминающимися событиями, которые уже вошли в историю, и большим желанием увлеченных и влюбленных в небо людей, создавать новые самолеты, летать, бросая вызов пределам возможного. В 1960 году происходит крупнейшая реорганизация ГК НИИ ВВС, а через год ведущие управления института перебазируются в Ахтубинск. Очередная страница истории прославленной научно-испытательной организации страны перевернута.
Решение посетить Ахтубинск принималось каждым руководителем государства индивидуально, в зависимости от обстоятельств и текущей международной обстановки. В 1971 году ГК НИИ ВВС – уже известный всей стране институт, гордо носящий имя Валерия Павловича Чкалова и укрепивший свой летный авторитет второй наградой – орденом Ленина. Существует вероятность, что посещение НИИ генеральным секретарем ЦК КПСС Л.И. Брежневым инициировал Главком ВВС маршал авиации Павел Степанович Кутахов, часто прилетавший в Ахтубинск, чтобы лично проконтролировать ход испытаний самолетов нового поколения, тем более начальником института был его фронтовой товарищ Иван Дмитриевич Гайдаенко.
Их действительно многое связывало. Вместе летали в годы войны, тогда Гайдаенко был у него ведомым. В мае сорок второго Кутахова сбили, и он в качестве подходящей мишени для фрицев болтался на парашюте. Летчики люфтваффе, хоть и написано о них в превосходных степенях как рыцарях неба, никого не щадили ни на земле, ни в воздухе. Сволочами приличными были. И тут заходят, стреляют по нему. Выручил Гайдаенко, крутился вокруг, не давая вести прицельный огонь. Сам подставился, а его спас. Уже в послевоенные годы переплелись их пути-дорожки, выстелив семейные и служебные отношения. После рождения у Гайдаенко сына, Кутахов стал его крестным. На должность в Ахтубинск он «перетащил» Гайдаенко из Туркестана.
Но, конечно, главным для главкома, человека бескомпромиссного, когда касалось дела, было выполнение поставленных перед Военно-воздушными силами задач. А это можно было сделать, только постоянно обновляя парк авиационной техники, отправляя в строевые части самолеты, отвечающие всем требованиям современного воздушного боя. Оттого и летал в Ахтубинск по многу раз в году, проводя здесь совещания с генеральными конструкторами, руководителями оборонных отраслей промышленности и ведущими специалистами института. Уже после того, как Павел Степанович Кутахов ушел, никто из новых главкомов не смог обеспечить себе такого авторитета, какой был у него.
Важно было еще заручиться поддержкой генерального секретаря и высшего руководства страны. Кутахов понимал, что на смену второму поколению самолетов приходит третье, и уже вот-вот потребуются испытания еще более современных комплексов истребительной авиации, перехватчиков и стратегических бомбардировщиков, а вместе с ними средств вооружения и радиотехнического обеспечения. И только здесь, на месте, можно ощутить результат проделанной работы, дать почувствовать людям, от которых зависит обороноспособность страны, как идет развитие авиации и что еще нужно сделать, чтобы мы были лучшие.
Прилет большой правительственной делегации планировался на юбилейный для института 1970 год, но помешала эпидемия холеры, точнее, ее угроза, приведшая к установлению повсеместного карантина. Повсюду были выставлены блок-посты, людей, возвращавшихся из отпуска и пытавшихся прорваться домой, изолировали в специально отведенных для этого санприемниках. Официальный показ новой авиационной техники по теме «Кристалл», именно так он обозначался во всех документах, пришлось перенести на следующий год. Летчики готовились к нему, отрабатывая элементы воздушного боя, и было принято решение провести «генеральную репетицию» 21 сентября в рамках празднования дня части. Работая над очередным материалом, я нашел свою старую публикацию, сравнив ее с воспоминаниями Степана Анастасовича Микояна и убедившись, что очевидных расхождений нет, остановился на своем эпизоде трагического исхода.
С земли зрелище захватывало. Истребители МиГ-23С и МиГ-21, пилотируемые летчиками-испытателями В.С. Жуковым и А.В. Кузнецовым, попеременно менялись местами, стремясь доказать свое превосходство в воздухе. Оба летчика считались мастерами поединка, с большим налетом часов и отличной техникой пилотирования. Доказывали это они уже не раз. Ничего удивительного, что в плановую таблицу полетов оба были включены под номером N 1 и № 2.
Летчики азартно разыгрывали воздушный бой, как в детской игре казаки-разбойники, один стремился догнать другого. Но в небе никто не подаст тебе палочку-выручалочку, и время идет не на минуты, а на секунды. Совершив с нисходящего маневр на восходящий, МиГ-21 решил оторваться от преследователя. Следом за ним начал выходить из пикирования МиГ-23. Уже при наборе высоты, превысив критический угол атаки, самолет неожиданно свалился в штопор. Воздушная воронка захватила машину и понесла к земле. Все попытки летчика заставить самолет повиноваться ни к чему не приводили. Наблюдавший за происходящим Главком, прилетевший накануне в Ахтубинск, чтобы лично убедиться в готовности института, нервно повернулся к Гайдаенко.
– Он, что сдурел, почему не выводит?
Гайдаенко отрицательно качнул головой, не отрывая взгляда от снижающегося самолета. Несколько раз с КП поступала команда: «Выводи!» затем «Катапультируйся!» Время сжалось в мгновение, когда самолет очертил свой последний виток. Буквально перед самой землей в кабине самолета была заметна вспышка, это сработал пиропатрон. Жуков попытался катапультироваться, но предательски подвела высота. Присутствовавший на показе Степан Анастасович Микоян нажал кнопку микрофона и потрясенный случившимся произнес: «Погиб летчик-испытатель Виталий Жуков».
На следующий день, перед убытием в Москву, П.С.Кутахов долго беседовал с И.Д. Гайдаенко.
– Комиссия пусть разбирается, что и как, а вы продолжайте готовиться. На таком уровне решения не отменяются, ты это понимаешь не хуже меня. Переговорите с летным составом, чтобы на показе никакой самодеятельности и забудьте про корриду, хватит этих острых ощущений. У меня аж вся шерсть на теле поседела. Черт возьми, до обидного глупо все получилось.
Генеральный секретарь о происшедшем, конечно, ничего не узнал. Психика вождей была защищена непроницаемым информационным полем, которое в интересах их душевного спокойствия создавалось ближайшим окружением. Бодро сойдя с трапа правительственного лайнера, Брежнев выслушал доклад начальника ГК НИИ ВВС. Накануне своего 65-летия он прекрасно себя чувствовал. Хорошему настроению способствовали теплые воспоминания об Астраханском крае и небольшой исторический экскурс Главнокомандующего ВВС в прошлое авиационного объединения. Следовавшие за ним ближайшие соратники: председатель Президиума Верховного Совета ССР Подгорный Н.В., председатель Совета Министров ССР Косыгин А.Н., секретарь ЦК КПСС Устинов Д.Ф., министр обороны Гречко А.А., просто министры и просто главкомы были похожи на ожившую портретную галерею знаменитостей, сошедшую на Ахтубинскую землю из учебника обществоведения. Леонид Ильич обернулся и взглядом пригласил стоявшего в стороне министра обороны.
– Андрей Антонович, вы с Главкомом, по всей видимости, сюда всю авиацию страны перегнали, не часть, а музей какой-то.
– Я вам докладывал, Леонид Ильич, – это не просто летное объединение, а крупная научно-испытательная база авиации страны, так сказать, институт на крыльях. Вы сами все увидите. Сейчас у нас по плану воздушный показ и ознакомление с образцами новейшей авиационной техники.
– Хорошо, хорошо. Что, товарищи, не будем терять времени, поехали.
Леонид Ильич первым сел в стоявший рядом лимузин, и вскоре большой кортеж, развернувшись, направился в сторону полигона.
Для полетов отбирались самые подготовленные летчики. В пару МиГ-25 для поиска и уничтожения радиоуправляемой мишени Ил-28 были назначены Григорий Антонович Горовой и Бронислав Иванович Грузевич. Накануне еще раз разобрали план полетов, маршрут мишени и самолета-перехватчика. Высоты были определены в 800 и 300 метров соответственно для лучшего обзора с трибун. Заглянувший в комнату летного состава начальник 1 управления генерал-майор Манучаров А.А. был, как и подобает командиру, краток, но и в его голосе, в том, как он по-отечески разговаривал с пилотами, чувствовалось волнение.
– Не сомневаюсь, что все пройдет гладко, – вместо напутствия сказал он, – ну, а без мандража, куража и форсажа хорошего полета не бывает.
На взлете у ведущего группы Горового оторвался тормозной парашют. «Ну вот, – подумал он, – не знаю, как пилотаж, а хренаж уже начался».
После доклада на КП руководитель полетов предложил прервать взлет.
– Разрешите продолжать выполнение задания, – торговаться в такой ситуации никто не решился. Садиться без тормозного парашюта на непогашенной скорости еще предстояло, а вот сейчас главное, как в театре, «сорвать аплодисменты», зрители-то заждались.
Расстояние до полигона по меркам авиации небольшое, после разворота и выхода в район пусков на экране засветилась точка. Выровнял скорость.
– Цель вижу, – доложил на КП.
– Захватил, сопровождаю.
– Спиной и хвостостовым оперением почувствовал, – вспоминал позже в беседе со мной Григорий Антонович Горовой, – если что, ведомый подстрахует.
– Разрешите работать?
Через легкое потрескивание наушников летчик услышал:«Работу разрешаю».
Цель была видна отчетливо. Пошла ракета. Эфир молчал, подтверждения не поступило.
– Пошла вторая, чтоб ее…
Но и у первой, слегка провалившейся заработал двигатель, и они почти одновременно одна за другой разнесли бедолагу Ил-28.
Земля ожила, и послышалось: «Есть попадание, цель уничтожена».
– Есть, так есть. Разрешите посадку?
– Посадку разрешаю.
Сели нормально. На аэродроме к ним сразу же подошел полковник Бутенко Г.Ф.
– Отлично сработано. А ты чего, Бронислав Иванович, загрустил? Грузевич, насупившись, молчал.
– А он на меня обижается, говорит, что жадный, не дал ему пустить хоть одну ракету, – добродушно усмехнулся Горовой.
Брежнев внимательно наблюдал за воздушным показом. Стоявшие рядом Гайдаенко и Манучаров осваивали непривычную роль комментаторов, подробно перечисляя типы самолетов, фамилии летчиков, выполняемые ими маневры и пилотажные фигуры.
Леонид Ильич, разведя руками и делая ими для убедительности жест торговца оценивающего товар, с удовольствием заметил: «На фронте мы говорили, что пехота – царица полей, а артиллерия – бог войны, а сейчас я вижу, что авиация всех переплюнет, она – и бог, и царица».
Иван Дмитриевич Гайдаенко, желая добавить мажора в настрой генерального секретаря, обратил его внимание на летящий самолет.
– Леонид Ильич,– это самолет-нарушитель, наша задача его уничтожить,
Вскоре в воздухе раздался взрыв, полуразвалившиеся части самолета стали падать в разные стороны, а фюзеляж, делая хаотичные движения, начал перемещаться в сторону трибуны. Стоявший невдалеке начальник 9 управления КГБ генерал Григорьев решительно двинулся в сторону Брежнева, то и дело посматривая в небо. Но все завершилось благополучно, остатки самолета рухнули в степи.
В конце показа Леонид Ильич еще раз не удержался от восхищения, но, в первую очередь, его слова обращались к руководителям ГК НИИ ВВС, стоявшим рядом.
– Отлично летаете, надеюсь, всем понравилось. Мы вас обязательно отметим.
Отказавшись от обеда, Брежнев и все присутствовавшие поехали на аэродром, где должна была состояться встреча с личным составом института.
Полный сил и энергии Леонид Ильич, вполне освоившийся со своим местом в истории, резко контрастировал с бесцветными, выглядевшими устало Подгорным и Косыгиным. Все, кто был тогда там, отмечают ясность мысли и логическую последовательность речи Генерального секретаря ЦК КПСС, говорившего свободно на разные темы.
– Когда мы совещались в Политбюро и решали, какую воинскую часть посетить, нас убедили аргументы Министра обороны и вашего Главкома. Могу с уверенностью сказать, что выбор сделан правильно. Я всегда с симпатией относился к авиации, ну а после увиденного сегодня она удвоилась. Коммунистическая партия и Советское правительство благодарят вас за ратный труд и будут делать все необходимое, чтобы наши Вооруженные Силы ни в чем не нуждались. Как у вас со снабжением?
После секундного молчания из рядов стоявших военнослужащих выкрикнули: «Отлично».
Это были последние преддефицитные годы, и изобилие продуктов в городе даже удивляло иногородних. Но с легковыми автомобилями было плохо. Роль просителя взял на себя стоявший рядом с Брежневым летчик-испытатель Геннадий Филиппович Бутенко.
– Товарищ генеральный секретарь, с крылатыми машинами у нас порядок, а вот легковые испытатели купить не могут.
– Сколько вам нужно? – Он повернулся к председателю Совета Министров ССР А.Н.Косыгину и что-то спросил. Выслушав ответ, Брежнев сделал несколько шагов в направлении стоявших поодаль летчиков.
– Вот Алексей Николаевич обещает вам партию в 200 машин ежегодно. Ответом стал одобрительный гул. Продукции недавно освоившего выпуск автомобилей Тольяттинского завода явно не хватало, и все оценили этот поистине царский подарок. Большой любитель лично распределять, одаривать и подписывать указы о награждениях, Леонид Ильич не упустил случая и в этот раз поочередно вручить отличившимся офицерам подарочные часы с гравировкой «От ЦК КПСС, Верховного Совета и Совета Министров ССР».
Через год институт был награжден юбилейным почетным Знаком ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета ССР и Совета Министров ССР, а группе офицеров за испытание образцов новой авиационной техники были вручены высокие правительственные награды.
А как же машины? Генеральный забыл свое обещание? Нет, конечно. Автомобили регулярно поступали в город вплоть до бесславной кончины перестройки. Еще в 1991 г. Ахтубинск считался самым автонасыщенным райцентром в стране.
Сейчас все это история. На смену семидесятым пришли восьмидесятые, которые вместили в себя все противоречия страны, остатки былых обид и тревог, робкие надежды на будущее, крушение идеалов прошлого и сокрушение идолов настоящего, а еще в них нашла себя большая судьба людей, избравших непростую профессию авиаторов. Благодаря им ГК НИИ ВВС, расположенный в Ахтубинске, превратился из полигона, обеспечивающего Капустин Яр летающими мишенями, в самостоятельную научно-испытательную базу, сделав серьезную заявку на звание авиационной столицы страны.
Летать, служить, а не выживать
Никто тогда и представить не мог, что наступит перестройка, и радужные планы сменит разочарование, развалится Советский Союз и авиация – гордость страны Советов – будет дорабатывать интеллектуальный и научно-технический ресурс, как ни странно, заложенный в годы, которые получили обидное прозвище «застойные». Руководство страны, захлебываясь внутренними противоречиями, все меньше внимания уделяет военной политике, которая вместе с другими направлениями экономики тонет в вязкой трясине митинговой демократии, всеобщего пустобайства и неразберихи. О чем можно говорить, если на офицерских собраниях нарушался принцип единоначалия и на отдельные должности в штабе вч 15650 выбирали общим голосованием!!!
В декабре 1990 г. директивой Главного штаба ВВС 8 ГКНИИ ВВС был переименован в Государственный летно-испытательный ордена Ленина Краснознаменный центр Министерства обороны СССР им. В.П. Чкалова. И даже не понижение статуса института на центр, навязанное кем-то сверху, далеким от авиации, а изменившееся отношение к ведущей научно-испытательной организации ВВС задевало своей несправедливостью и грозило серьезными организационно-штатными последствиями.
Но только ли ГЛИЦ постигла такая участь? Сумма расходов на оборону сократилась в разы. Упал престиж военной службы. Некогда наших вероятных противников стали называть партнерами. Все это сказалось на тематике и объемах испытательных работ. Из ГЛИЦ стали увольняться квалифицированные летчики и инженеры. Центр лишился испытательного полигона в Крыму, ряда полигонов в Казахстане.
Слабый недееспособный организм умирает, сильный приобретает иммунитет. Вопреки обстоятельствам, бедам, навалившимся на нашу страну, испытания в ГЛИЦ продолжались. Сам очень энергичный человек, генерал-майор Юрий Петрович Клишин, после того, как возглавил центр, поставил задачу: полноценно служить, трудиться, а не выживать. И летно-испытательный центр держал марку, представляя нашу страну на международных авиасалонах и тактических учениях.
Только сильным духом людям свойственно мечтать и воплощать в жизнь свои мечты. Для ахтубинцев важно было в то время увидеть, как что-то меняется вокруг, и это не курс доллара, по которому уже стали продаваться семечки на базаре, а обычный, повседневный вкус жизни, составляющий суть человеческих будней. У Клишина получилось не дать зачахнуть оптимизму, заставить все крутиться с сопоставимой его энергии силой. Заслугой Юрия Петровича в тех, невероятно сложных, условиях можно считать создание специальной школы-интерната с первоначальной летной подготовкой, позже названной именем П.О.Сухого, строительство физкультурно-оздоровительного комплекса, начало работы телестудии и издание газеты «Испытатель».
Горожан серьезно встряхнули события в середине девяностых, когда с промежутком в два года, Государственный летно-испытательный центр и Ахтубинск посетил президент России Борис Николаевич Ельцин. Та первая встреча в 1994 году на аэродроме проходила, судя по всему, в контексте развернувшейся на Кавказе военной операции по восстановлению конституционного строя. Неудачный, авантюристический ввод подразделений российской армии в Грозный привел к дальнейшей эскалации конфликта. Применение авиации вытекало из условий ведения боевых действий и характера местности, когда боевики маневрировали и умело использовали горный рельеф. Учитывая дефицит квалифицированных летчиков в строевых частях, к боевым операциям привлекались опытные испытатели ГЛИЦ.
Борт №1 с надписью «Россия» и триколором на белоснежной поверхности приземлился на аэродром летно-испытательного центра. У трапа Ельцина встречали главком ВВС П.С.Дейнекин, руководитель области А.П.Гужвин и глава города и района В.А.Андросов, а для соблюдения всех почестей из Волгограда специально прибыла рота почетного караула. Хлеб-соль и цветы – это уже вторая фаза гостеприимства, на которую у службы безопасности был свой взгляд. Но такие детали никого не смущали. Рушник, взятый напрокат у ахтубинской мастерицы, насовсем «уплыл» внутрь салона лайнера, а любопытство начальника автослужбы тыла, решившего заглянуть в автобус со спецназовцами, было пресечено легким прикосновением приклада ко лбу, с пояснением, не суйся, куда не следует. А в остальном встреча прошла дружелюбно. Борис Николаевич осмотрел образцы авиационной техники и убедился в мастерстве испытателей, продемонстрировавших летные качества авиационных комплексов. На прощание президент поздравил всех с праздником Воздушного флота и заверил, что правительство и впредь будет предпринимать все меры для укрепления обороноспособности страны. Пожелания так и остались добрыми намерениями, а ими, как говорят в авиации, самолет не заправишь. В отличие от асов ГЛИЦ, научившихся штопорить крылатую машину, те, кто взял в свои руки штурвал управления страной, так и не смогли вывести ее из глубокого экономического штопора.
Едва ли сам Ельцин мог предположить, что еще раз побывает в Ахтубинске, но грядущие выборы и предельно низкий рейтинг пускали его вниз по течению Волги на теплоходе собирать голоса избирателей. На этот раз встречали его в Ахтубинске со всем размахом русской души. Теплоход причалил к пристани на следующий день после празднования Дня Победы. Настроение у людей было приподнятое, которое обычно бывает, когда встречают желанных гостей, и никто в тот момент не думал, что еще совсем недавно он клял, на чем свет стоит президента за задержку зарплаты, инфляцию, подталкивающую печатать все новые и новые деньги, и бессмысленные, никому непонятные реформы. «Встречный марш» в исполнении военно-духового оркестра сменился на «Вечерний звон», знаменитые «бом-бом» которого затмил выход ансамбля русской народной песни районного Дома культуры.
Борис Николаевич, почти в американской манере, запросто подходил к жителям, плотно обступившим всю площадь перед причалом, жал руки и обещал, что жизнь будет лучше. Так царь-батюшка когда-то ходил в народ, но тогда венценосный еще одаривал и целковым.
Без конфуза, приметы тех дней, не обошлось. Направляясь на площадь Победы для возложения цветов к мемориалу павшим воинам-владимировцам, лимузин главы государства заглох на середине пути. Срочно выяснив, в чем дело, водитель доложил: кончился бензин. Кто тут виноват – машина, пожирающая топливо десятками литров, или недосмотревший водитель, разбираться не стали, Ельцин тут же пересел в бронированный ЗиЛ-41052, следовавший рядом. У жены президента был свой регламент, и пока Борис Николаевич находился на ракетном полигоне Капустин Яр, она осмотрела достопримечательности города и встретилась в Доме офицеров с женсоветом гарнизона.
Воздушный и наземный показ авиационной техники отличался от проведенных здесь прежде для высшего руководства страны. Сказалась демократичная натура Ельцина. И желающие, если только они были связаны с воинской частью, могли свободно пройти на аэродром. Обычный в таких случаях смотр авиационной техники и демонстрационные полеты вылились в большой авиационный праздник для жителей города. И уже не важно, что на стоянке представлены самолеты, проходящие очередную модернизацию, и серийные варианты идут больше на экспорт, подпитывая отечественный ВПК, главное находиться здесь, чувствуя, как мурашки бегут по телу, когда наши пилоты расписывают небо почерком героев.
Увидеть, как награждают настоящих героев, ахтубинцы смогли на церемонии вручения государственных наград, которая прошла тут же, недалеко от стоянки самолетов. На календаре только первая декада мая, а уже жарко. Разогретая на солнце бетонка блестит, как отполированная тефаль, мгновенно испаряя разлитую из опрокинувшихся от ветра стаканчиков минералку. Ельцин держится и, несмотря на солнцепек, снова надевает пиджак, когда подходит к микрофону. Несколько дежурных фраз, но сухой ветер сдувает их в сторону, позволяя быстрее приступить к главному – вручению звезд Героев России генерал-майору Виктору Мартыновичу Чиркину, полковникам Александру Михайловичу Раевскому и Николаю Федоровичу Диордице. Орденом «За военные заслуги» награжден начальник ГЛИЦ им. В.П.Чкалова генерал-лейтенант Юрий Петрович Клишин. Летчику Валерию Григорьевичу Кочину присваивается звание заслуженного летчика-испытателя России.
Это был день сюрпризов, впечатлений и восторгов! Причем, неописуемых, какие пережили курсанты школы-интерната с первоначальной летной подготовкой. Подарок президента был поистине царским. Словно по мановению волшебной палочки с новенького учебно-тренировочного самолета Як-52 сдергивается чехол, и все видят на красной молнии вдоль правого борта надпись: «Юным авиаторам г. Ахтубинск от Президента России Ельцина Б.Н.» Знали, знали пиарщики, чем пронять, заставить закипеть эмоции, поднять градус радости до высоты всеобщего ликования. Ничего удивительного, что рейтинг Ельцина на президентских выборах вырос с 6% до максимального вотума доверия.
Когда аплодисменты стихли, с ответным словом выступил курсант Сережкин, а командование центра от имени летчиков подарило Борису Николаевичу летный комбинезон. В протоколе посещения летно-испытательного центра был еще один параграф, обычный в армии для всякого рода торжественных мероприятий. Пригубить по рюмочке, и Борис Николаевич был не прочь. Но не в этот раз. Банкетный зал, организованный прямо на аэродроме, в войсковой палатке, оставался пустовать до самого отъезда высокого гостя. Президент лишь ограничился благодарностью, так и не отведав волжской ухи и отварной осетрины. Впрочем, никто не огорчился, за него это сделали другие официальные лица.
Ни до приезда в Ахтубинск президента, ни после его отъезда, мало что изменилось в оборонной отрасли государства. Военные самолеты все реже поднимались в небо, не хватало керосина, запчастей, из армии увольнялись грамотные, полные сил офицеры и окончательно иссякло терпение наблюдать за творившимся в стране безобразием. Урон, нанесенный авиации в девяностые годы прошлого столетия, был не меньше, чем тотальная утилизация конца пятидесятых, когда по команде Хрущева разрезали готовые к спуску крейсера, разбирали на части стратегические бомбардировщики и отправляли в переплавку танки. И только смена руководства страны в 2000 году, и новый взгляд на армию президента России Владимира Путина позволили коренным образом изменить ситуацию.
С 1 февраля 2010 г. в ходе перевода ВС РФ на современный облик ГЛИЦ им. В.П. Чкалова перешел на новую организационную структуру, а 15 мая 2010 г. Государственному летно-испытательному центру им. В.П.Чкалова от имени Президента Российской Федерации было вручено Боевое знамя и грамота к нему – первому среди частей ВВС.
Движение вверх
Можно поставить знак равенства между Путиным и армией. Такие, в наше время, это взаимообусловленные величины. Одна военная, техническая, другая человеческая, измерить которую можно в политической воле, уме и целеустремленности. И если Верховный главнокомандующий говорит, что необходимо обновление парка авиационной техники, то понимать под этим следует испытания многофункциональных истребителей пятого поколения, новых авиационных комплексов тактического и стратегического применения и беспилотных летательных аппаратов. Ничего удивительного, а, может, в этом просматривается символика, что президентский самолет при подлете к ахтубинскому аэродрому 14 мая 2019 года сопровождали новейшие Су-57. Как говорится, товар надо показывать лицом.
Аналогии с предыдущими визитами в авиационную столицу России глав государства не отмечено. Готовились к прилету Путина долго, упорно, под присмотром постоянно наезжающих в центр главнокомандующего ВКС, начальника генерального штаба и министра обороны. Ближе к дате самого прилета все по своим местам расставила служба протокола, так что жать руку президенту, задавать вопросы и махать флажками – это, увольте, как-нибудь при другой встрече. Вечером того же дня Путину в Сочи предстояла непростая встреча с госсекретарем США Майком Помпео.
На аэродроме, без помпы, в рабочей обстановке Владимир Владимирович смог ознакомиться с современными образцами вооружения и побеседовать с летчиками-испытателями, пилотировавшими Су-57. У нас в стране, привитой романтикой неба, едва ли можно найти равнодушного к авиации, особенно если эта мощная, выращенная на современных технологиях птица, так грациозно парит в воздухе. Путин был очарован и не скрывал своего приятного удивления. Ну и наши, не просто же так сели и полетели. Тренировались, оттачивали мастерство, пилотаж, все элементы сопровождения воздушного судна. Докладывая президенту о работе над истребителем пятого поколения, начальник ГЛИЦ им. В.П.Чкалова Герой России генерал-майор Радик Бариев сказал: «У нас еще большой объем испытаний, которыми мы сейчас занимаемся впервые. Это малозаметность. Уже результаты есть конкретные. Пока я бы не хотел говорить о численных характеристиках, но самолет будет лучший, поверьте мне, в мире». И президент поверил. Ахтубинцы не могли не заметить насколько чаще стали появляться в небе истребители пятого поколения, очертания и силуэт которых они хорошо изучили. Как это важно, можно судить по истребителю С-27, на долгие годы определившему перспективы и контуры модернизации самолетов этого профиля.
Посещение Владимиром Путиным Государственного летно-испытательного центра и затем выездное совещание с членами правительства в районной администрации – это одна история, в которой последовательно просматривается вся цепочка событий, непростых, судьбоносных для всего региона, города Ахтубинска и, конечно, главного аэродрома страны.
Спустя месяцнапишет заявление об отставке ио губернатора Астраханской области Сергей Морозов и очередной претендент на высокую должность в проблемном регионе Игорь Бабушкин начнет зачистку политического пространства. За решетку, пока только следственного изолятора, отправляются более тридцати должностных лиц, занимавших различные должности в региональных и муниципальных органах власти и структурах областного правительства.
Привлечение чиновников к уголовной ответственности связывают с негативными факторами в экономике, напрямую бьющими по социальному самочувствию людей. Наиболее уязвимым и слабым звеном выбрано ветхое и аварийное жилье, но и в других отраслях народного хозяйства проблем хватает. И, конечно, сейчас именно от уровня управления регионом зависит решение многих задач на местах. Люди на это надеются. В Ахтубинске, городе, население которого на протяжении десятилетий связано узами активного сотрудничества с ГЛИЦ им. В.П.Чкалова, предприятиями авиационной промышленности, искренне верят в перемены. Ведь так повелось, что когда процветает город, то легко на душе всем: военным и гражданским, и очередной этап в развитии летно-испытательного центра открывает новые перспективы движения вверх.
Александр Салмин
Опубликовано в газете «Испытатель»
При использовании материалов или цитировании обязательно указывать ссылку на автора и сайт «Ахтубинский пилот»)