1-я часть
Летом 1971 года отставной первый секретарь ЦК КПСС и председатель Совета Министров Никита Сергеевич Хрущев поливал цветы и копался на грядках своей дачи, выращивая морковь и патиссоны. Отвлеченный труд на свежем воздухе помогал лучше собраться с мыслями и найти правильное объяснение событиям, которые сегодня кажутся нам такими простыми и закономерными. Возраст давал о себе знать, и он торопился успеть закончить последние главы воспоминаний.
Неудачи по блокированию Западного Берлина и нерешительность в оказании военной помощи Северной Корее позволили США укрепить свои позиции на подступах к границам Советского Союза. Что мы могли противопоставить американцам? Атомное оружие? Но они его имели в несколько десятков раз больше. Реально, до территории Америки мы его доставить не могли, в отличие от противника, уже имеющего на вооружении дальний бомбардировщик Б-52, способный со своих баз и аэродромов подскока нанести нам сокрушительный удар. Хрущев считал, что Сталин явно преувеличивал возможность развязывания американцами новой войны. Но обеспокоенный непредсказуемым поворотом событий сам всерьез задумался о средствах, способных донести оружие возмездия до жизненно важных центров США.
В начале 50-х годов под руководством С.П.Королева начались работы по созданию межконтинентальной баллистической ракеты. Научный потенциал, а главное, опыт военных лет, выраженный в лаконичной формуле: «Если задача поставлена, то любыми средствами, в сжатые сроки она должна быть решена», вселяли надежду, что обескровленная войной страна выдюжит, вытянет на себе и этот непосильный воз военных расходов.
После смерти Сталина, международная обстановка, замороженная до состояния холодной воины, заставляла Хрущева, ранее не допускавшегося к вопросам военного строительства, всерьез заняться проблемами обороноспособности страны. Мало чего смысливший в военных делах, опыт члена Военного совета фронта не в счет, в 1954 году он впервые знакомится с действиями кораблей Тихоокеанского флота. Маневры флотилии в ходе проведенных учений произвели на него удручающее впечатление. Позже к ним добавились другие, полученные от знакомства с Черноморским флотом. Устаревшие, тихоходные, скрипящие всеми металлическими сочленениями, в клубах порохового дыма, суда эскадры его глубоко разочаровали. Флот ждала печальная участь.
В отличие от инфантильного ребенка, страдающего из-за неуемной опеки родителей, политик, долгое время находившийся под влиянием сильной личности, ищет свои пути самоутверждения, стараясь подкрепить собственное мнение авторитетом соратников. При этом его решения больше рассчитаны на популизм, чем на здравый смысл. Это всего лишь предположение, но оно позволит нам лучше уяснить, что же послужило причиной многих неординарных, а порой непродуманных действий Н.С.Хрущева в области военной политики.
Опоздав в строительстве авианосцев, мы отказались от этой программы. Было принято решение разрезать на металлолом три недостроенных крейсера, уже вот-вот готовых сойти со стапелей. Часть эсминцев, сторожевиков и крейсеров предусматривалось продать дружественным нам странам. За основу строительства ВМФ брались подлодки, способные стать базовыми носителями межконтинентальных ракет.
Большие надежды руководство партии и страны возлагало на Военно- воздушные Силы. Задача все та же. Доставка средств массового поражения через океан. Авиация рвалась в небо. Время торопило. Создавались новые самолеты, покорялись невиданные высоты, воплощались в жизнь оригинальные задумки конструкторов и инженеров.
В конструкторском бюро Туполева рождается замечательный бомбардировщик — Ту-16, по принятой в НАТО терминологии, получивший название «Бэджер» («Барсук»). К сожалению, мы еще не имели крылатых ракет класса «Воздух-поверхность», чтобы реализовать принцип «длинной руки». Несмотря на это, ему не было равных в мире по летно-техническим характеристикам и боевой мощи.
Вспоминайте, задумывайтесь, благодарите, хотя бы мысленно, всех тех, кто участвовал когда-то в создании и испытании этого красавца-исполина, застывшего на своем последнем месте стоянки, при въезде на служебную территорию Государственного летно-испытательного центра им.В.П.Чкалова.
Вскоре в воздух поднялся стратегический бомбардировщик Ту-95. После его государственных испытаний в Ахтубинске, он на долгое время становится одним из главных компонентов оборонного потенциала страны. Неизвестное массовому читателю ОКБ-256 под руководством Цыбина разрабатывает проект пилотируемого сверхзвукового дальнего бомбардировщика — реактивного самолета PC. Невиданную по тем временам крейсерскую скорость 3000 км/час самолет должен был достигать, стартуя с самолета-носителя Ту-95Н, используя два спаренных ускорителя с жидкостно-реактивным двигателем. В 1957 году работы над PC прекращены. Этим же КБ проектируется первый сверхзвуковой самолет-разведчик РСР. При изготовлении обшивки используются радиопоглощающие покрытия. В случае удачи мы могли быть первыми в создании самолета-невидимки, опередив американцев с их технологией «Стелс» лет на 20. Уже было организовано изготовление головной серии из пяти РСР на заводе в Улан-Уде и прорабатывалась возможность его сборки на заводе им. Хруничева в городе Москве, когда стало известно о решении Хрущева закрыть ОКБ-256. Практически готовую серию самолетов, осталось только получить двигатели, приказали разрезать на куски. В своих мемуарах Никита Сергеевич не говорит о таких «мелочах», видимо, считая, что просчеты есть в деятельности любого политика. Собственноручно поставив жирную точку в печальной истории ссамолетом-разведчиком, он предопределил незавидное место авиации в борьбе за выживаемость видов Вооруженных Сил.
Рабочие отказались уничтожать свои детища. Руководство «проявило гибкость», машины были законсервированы, а через три-четыре года их без огласки растащили на металлолом.
Веские аргументы в пользу ВВС представил профессор МАИ Владимир Михайлович Мясищев, подав в правительство научно обоснованное предложение о создании стратегического самолета с дальностью полета 11-12 тыс. км.
24 марта 1951 года постановлением Совета Министров СССР строительство стратегического бомбардировщика возлагается на ОКБ-23МАП, вновь воссоздаваемое после закрытия. Главным конструктором назначается В.М.Мясищев. К декабрю 1952 года опытный экземпляр был построен. Для ускорения испытаний было принято решение проводить их параллельно в ОКБ ЛИИ и НИИ ВВС. В апреле 1954 года один экземпляр М-4 был доставлен в Ахтубинск, поразив всех своими размерами — шутка ли, размах крыла достигал пятидесяти метров. Руководство приняло строжайшие меры к его охране, а летно-технический состав начал подготовку к испытаниям. Но первыми оценить достоинства воздушного гиганта смогли жители столицы, купавшейся в первомайском соцветии. Необозримый людской поток бурлил и двигался к Красной площади. Все смешалось в пестром хороводе: алые стяги знамен, смех и песни. И вот в небе первопрестольной, не спеша, нарастая басами, зазвучала другая, более суровая музыка авиационных моторов. В сопровождении четырех истребителей Миг-17 над ликующей толпой пронесся, ошеломляя крупной статью, стратегический бомбардировщик М-4. Его фотографии сразу же облетели весь мир. Самолет получил грозное прозвище «Бизон». Мы умели удивлять, и нам было чем гордиться. Два летчика-испытателя из большой команды специалистов — А.В. Сарыгин и С.М. Антонов, принимавшие участие в освоении М-4 и его модификации М-3, Указом Президиума Верховного Совета СССР были удостоены звания Героя Советского Союза.
Появление в небе столицы огромного бомбардировщика вызвало оживление среди членов Президиума ЦК, собравшихся на трибуне Мавзолея.
После обмена мнениями и расспросов Министра обороны Николая Александровича Булганина договорились пригласить на одно из заседаний главного конструктора самолета Владимира Михайловича Мясищева. Мясищев горячо отстаивал преимущества и боевые возможности бомбардировщика. Но решающего довода привести не сумел. Обсуждение затягивалось. Самолет, долетая до США, обратно вернуться не мог, не хватало горючки. Отчаявшись что- либо доказать, конструктор предлагает, долетев до США, сбросить бомбы на цель и на обратном пути сесть в Мексике. Кто-то из присутствующих пошутил: «Мексика — не наша теща, сесть там — означает в лучшем случае лишиться самолета». Беды преследовали эту могучую машину и в воздухе. В ходе ее испытаний несколько летчиков погибли.
Потеряв надежду на скорейший ввод в строй бомбардировщика большой дальности 1-ый секретарь ЦККПСС Н.С.Хрущев охладел к авиации.
Обстановка в мире по-прежнему диктовала свои жесткие условия, а экономика с трудом переваривала блюда, приготовленные «холодной войной». Отказавшись от поиска оптимального соотношения вооружения, пригодного для обороны страны, Хрущев целиком переключился на ракетостроение. Конструкторские бюро С.П.Королева, М.К.Янгеля, а позднее и В.Н Челомея, смогли сконструировать ракеты большой дальности. Для их производства были использованы несколько авиационных заводов. Вместо истребителей начали штамповать корпуса ракет. Испытания королевских ракет Р-1. Р-5, Р-2, способных преодолевать значительные расстояния, проходили на полигоне Капустин-Яр.
Тогда, да и сейчас, мало кто знает, что аналогичные строго засекреченные испытания крылатых ракет проводились в районе населенного пункта, не обозначенного даже на карте. Его название было Владимировка, позже получившего известность как Ахтубинск — крупнейший центр авиационных испытаний.
Возглавил работы талантливый авиаконструктор, имеющий опыт в строительстве ракетной техники, Семен Алексеевич Лавочкин. А сама тематика получила шифр «Буря».
2-часть
Программа по созданию межконтинентальной крылатой ракеты «Буря» была перспективной, обещая скорый и желаемый результат. Необычный по тем временам боевой беспилотный комплекс обладал уникальными летно-техническими характеристиками: скоростью полета, с числом М-3, высотой 25 км и дальностью свыше 8000 км.
Управляемые ракеты давно интересовали Лавочкина. Еще в 1953 г. опытные образцы его ракет запускались с самолета-носителя ТУ-4 (вошедшего в книгу рекордов Гинесса как авиационный долгожитель, 15 единиц бомбардировщика до недавнего времени еще стояли на вооружении ВВС Китая). Сложность испытаний не позволила довести дело до конца, но идея жила в планах конструктора, вынашивалась в чертежах и расчетах, получив реальное воплощение в двухступенчатой крылатой ракете с двумя стартовыми жидкостно-реактивными двигателями и маршевым СПВРД. Управление полетом до цели должно было осуществляться автопилотом с коррекцией астронавигационной системы «Земля».
В целях обеспечения испытаний на полигоне Владимировка комплексов крылатых ракет класса «Воздух-воздух», «Земля-земля» и перехвата — «Воздух-воздух», 4-ый Научно-Испытательный полигон ВВС был реорганизован в 1956 г. в Государственный Научно-Испытательный институт- 6 ВВС. Его возглавил генерал-лейтенант авиации Михаил Сергеевич Финогенов, который руководил НИП-4 с 1954 г., начальником штаба был назначен Герой Советского Союза генерал-майор В.И. Коробкин. Несмотря на грандиозные планы по освоению целинных земель, подъема экономики, на осуществление проекта выделяются солидные денежные средства.
В первую очередь создается и оснащается производственно-лабораторная база, состоящая из аэродрома, технических позиций, ангара МК-I, компрессорных станций, лабораторий, а также стартовых позиций с основным сооружением, бункером и трассово-измерительным комплексом. За короткое время в степи, выстилающей свой красный ковер тюльпанов весной и выгорающей до неузнаваемости в пору жаркого астраханского лета, возводится одна из частей трассы — Грошево, получившая свое название от располагавшегося здесь когда-то хутора. Выбор места расположения основной исследовательской базы и будущих стартовых позиций был не случаен. В диком раздолье Нижнего Поволжья можно было спокойно заниматься запуском чего угодно и куда угодно, не опасаясь последствий от возможных неудач.
Параллельно с производственными зданиями строится жилье для испытателей. На свободной площади, как бы в центpe треугольника, образуемого тремя населенными пунктами: Владимировка, Ахтуба и Петропавловка возводятся двухэтажки- первенцы будущего авиационного городка. Год рождения этих домов, подтверждающих их родословную, еще сохранился кое-где на фасаде: 1954-1955-1956 г. Значит, как это ни обидно для коренных авиаторов, но формировать современный облик город начал благодаря испытаниям боевых беспилотных комплексов, а проще говоря, крылатых ракет.
В 1954 — I960 гг. было построено более 40 жилых домов. 2 школы, 7 гостиниц, Дом офицеров, 3 дошкольных детских учреждения, промкомбинат, магазины. Создана система водоснабжения, теплосети, система энергоснабжения. На служебной зоне — бетонная ВПП (1951г.), ангары, казармы и многое другое.
В сжатые сроки все подготовительные работы были выполнены. Ждали высоких гостей. Ранней весной 1956 г. во Владимировку прибывает большая группа маршалов и генералов воглаве с Министром обороны СССР маршалом Советского Союза Г.К.Жуковым. Привыкший еще с войны быть там, где наносится основной, решающий удар и доверять в первую очередь своим личным наблюдениям Георгий Константинович осматривает почти готовые стартовые позиции, технические постройки, внимательно выслушивает доклады, все подмечая и указывая на недостатки. По настроению, тону разговора можно было предположить, что он остался доволен увиденным. Улетая, Г.К. Жуков повернулся к провожающим: «Я не прощаюсь, до встречи».
Благодаря усилиям начальника института генерал-лейтенанта авиации М.С. Финогенова, начальника политотдела В. Кадурина, заместителя по строительству и тылу генерал-майора И.М. Гиллера, генералов М.И. Колкова. А.С. Гладилина и других офицеров-руководителей: О.Ф. Мозгового, В.Д. Федорова, С.А. Велигоцкого удалось первый испытательный пуск межконтинентальной крылатой ракеты «Буря»‘ произвести уже в мае 1957 года. Его результаты подтвердили правильность идеи о возможности создания эффективного боевого средства такого типа. Жуков сдержал обещание и присутствовал на этих пусках. Докладывая Хрущеву о первом этапе испытании, Георгии Константинович был, как всегда, лаконичен, с трудом скрывая восхищение. Поделившись впечатлениями, он порекомендовал все увидеть лично. Хрущев охотно согласился с этим предложением министра. До отставки Жукова оставалось 5 месяцев. На октябрьском (1957 г.) пленуме ЦК КПСС, по инициативе Хрущева, он будет смешен с должности Министра обороны.
В 1957-59 гг. было подготовлено и пущено двенадцать ракет. Руководил испытаниями начальник управления испытаний комплексов крылатых ракет класса «В-В» генерал-майор Колков М.И., ведущим инженером по испытаниям был В.А. Федоров, помощниками ведущего М. Я. Капустин и М. Р. Ковалев.
Живая деятельная натура Хрущева не позволяла ему долго засиживаться на одном месте, тем более, когда начинали сбываться его планы и надежды. Давно уже занозой сидела мысль собраться и выехать на полигоны, посмотреть, оценить, что понатворили ученые, конструкторы ракет. Ведь даже Жуков не сдержался, а он-то свои чувства умел в кулаке держать.
Поездка в район Нижнего Поволжья была намечена на осень 1958 года. Несмотря на то, что испытания тяжелых ракет переместились на Байконур. Кап-Яр был включен в план рабочей поездки Хрущева. Следующей должна быть Владимировка.
Сентябрь в этих местах можно назвать бархатным. Жара спадает, нет назойливой мошкары, да и комар уже не тот, меньше зловредничает, видимо, вдоволь напившись за лето дармовой кровушки. Рынок города напоминает восточный базар. Изобилие фруктов, овощей такое, что не знаешь, на чем глаз остановить. В самую пору звать гостей на угощение. А они и рады приглашению. Только гости-то все непростые: руководители партии и правительства, высший руксостав Советской Армии.
В Кап-Яре делегацию встретил Герой Социалистического Труда, генерал-полковник артиллерии Василий Иванович Вознюк, командир полигона. Показ ракетной техники проходил на знаменитой «тридцатке», где испытывали ракеты средней дальности. Хрущев оживленно расспрашивал, интересовался тактико-техническими данными, возможностями ракет, увлекшись, с мальчишеской азартностью начал рассказывать, как ему пришла в голову идея разместить межконтинентальные ракеты в шахты. Ему, а не ученым конструкторам. Гвоздем программы был запуск ракет на поражение самолета-мишени.
Никите Сергеевичу пояснили, что мишень взлетает из Владимировки, где расположен НИИ ВВС. В качестве самолетов-нарушителей использовались Ил-28, Миг-15 и Миг-19.
К слову сказать, в 1953-1955 гг. используемые для этих целей Ту-4, Ил-28 поднимались в воздух экипажем, а затем после настройки аппаратуры автоматики экипаж покидал самолет. В дальнейшем мишень по радиокомандам выводилась в район стрельб. Это было рискованно и требовало от летчика высочайшего профессионального мастерства, такого, которое позволило летчику-испытателю из НИИ Ф.Д. Богданову на Ил-28 не растеряться и выполнить задание, когда на высоте 12000 метров, сбросив фонарь, у него не сработала катапульта. В экстремальных условиях летчик нашел неисправность и покинул машину. (Впоследствии за спецзадание по применению самолетов-мишеней он был награжден звездой Героя Советского Союза).
Воздушная цель нам глазах руководства страны была поражена зенитно-ракетным комплексом С-75, рассекретившим себя в I960 г., когда был сбит под Свердловском американский высотный разведывательный самолет U-2. Весь оставшийся день Хрущев провел в хорошем расположении духа.
А что же авиаторы? Какой сюрприз подготовили они к приезду Главнокомандующего Вооруженными Силами. Это предстояло узнать завтра.
Как это бывает в армии, когда ждут комиссию или высоких проверяющих, весь личный состав, вплоть до командира, занимается наведением уставного порядка. Нетрудно предположить, как все происходит, когда часть готовится к встрече руководителей страны. Выражаясь солдатский языком, тогда все «шелестят и наводят шорох». По этойпричине командир Грошево, части, где должен состояться воздушный показ авиационной техники, п/п-к Василий Яковлевич Жаворонков решил провести генеральную репетицию. Осмотр начался с отстроенной специально для гостей трибуны, отвечающей всем требованиям армейского ГОСТа и еще пахнущей свежеструганной доской и краской. Зашел в палатку, оборудованную под столовую. Здесь, в новеньких, завезенных по указанию начальника тыла генерала Гиллера, холодильниках «ЗИС» был представлен полный ассортимент гастрономических лакомств. Ну, а далее, как и полагается по смыслу жизни, стояли новые туалета — как-никак люди, хоть и элита. Отглаженная многоразовым прикосновением катка дорожка вела вдоль побеленного бордюра к командному пункту. Вполне удовлетворенный осмотром Жаворонков окликнул стоящего невдалеке начальника отделения ст. лейтенанта Николая Ивановича Козлова «Что это может быть?» — спросил он, показывая на небо. Все происшедшее далее передано со слов очевидцев.
Черное пятно на горизонте неожиданно разрослось, покрыв собою землю. Налетевший ураганный ветер с проливным дождем кружился в страшном танце, опрокидывая все на своем пути. Сорванная палатка, как парус тонущего корабля, ревела и металась, зацепившись за столб электропередач, туалеты подхваченные смерчем, перелетели на несколько десятков метров, и какая-то неведомая сила развернула на 90 градусов стоявшую на колодки станцию СЕВ (единого времени). Все залило водой. Ни ранее, ни позже такой бури в этих краях не наблюдалось. Спустя час все стихло. Небо прояснилось, играя всеми цветами радуги. До приезда Хрущева оставалось восемнадцать часов. В части был объявлен аврал!!! Об отдыхе и сне было приказано забыть. Совместно с ротой солдат, брошенной на подмогу, последствия урагана удалось устранить.
Хрущев подъехал на светлом ЗИСе типа «кабриолет» с откинутым полотняным верхом. Сначала офицеры, застывшие в воинском приветствии, увидели большой зад, а затем голову Никиты Сергеевича, обернувшись на них, он снова залез в машину и, взяв соломенную шляпу, помахал ей, направившись к трибуне. В расшитой мелким узором рубахе и соломенной шляпе он больше походил на деда, сеющего кукурузу на всероссийском огороде, чем на сурового политика, грозящего показать заокеанским империалистам «кузькину мать».
Полеты шли по плану. Влетали самолеты, резко набирая высоту, шли в заданный paйон и крутили-вертели излюбленные фигуры высшего пилотажа, демонстрируя мастерство профессионалов и неповторимый почерк воздушных асов. На трибуне оживленно. О чем-то переговариваются члены правительства. Начальник института генерал М.С. Финогенов комментирует заход Ту-16 на бомбометание. Веером взрывов наземная цель уничтожена. И снова все взгляды прикованы к небу. Появляется пара МИГ-21. На предельной видимости обнаружен самолет-нарушитель, пуск ракет, но цель продолжает удаляться. Хрущев недовольно бросает реплику Главкому ВВС, маршалу Вершинину К.А.: «Эх, вы, авиаторы!» Но вторая ракета поражает мишень. Яркая вспышка и облачко – все, что осталось от видимого противника.
Оценка летчикам-испытателям и всему ГНИИ ВВС была выставлена позже, когда началось массовое сокращение Вооруженных Сил. Ни один офицер не был уволен, ни одна штатная должность не была сокращена.
Пуск крылатой ракеты наблюдали уже из укрытий. Оттуда было хорошо видно, как беспилотный летательный аппарат после набора высоты отделился от ракеты-носителя и устремился в заданную точку. Увиденное и услышанное гостями за последние два дня: огненные струи и шлейфы инверсии, грохот разрывов и рев самолетов – вся эта светомузыка военных учений настолько ошеломила, что Хрущев без колебаний благословил продолжение испытаний.
С 1959 года начался этап совместных испытаний комплекса. Была организована Государственная комиссия под руководством маршала авиации В.А. Судца. На этом этапе было запущено шесть ракет. Четыре из которых по «большой трассе» в район полуострова Камчатка. В этих пусках участвовало несколько небесных тружеников-самолетов ТУ-16, оборудованных телеметрическими приемными станциями. Бомбардировщики сопровождали летающий объект. Такая организация измерений позволила получать непрерывные данные об объекте на всем протяжении его полета. Работой руководили офицеры ГНИИ ВВС С.А. Карасик и Н.Ф. Полегенько.
К сожалению, в самый разгар испытания умирает Семен Алексеевич Лавочкин, а через год Правительство принимает решение о прекращении дальнейших работ по этой тематике.
Говорят, что учиться надо на чужих ошибках, но еще вернее не совершать иx дважды. Как это часто бывает, за ошибки политиков приходится расплачиваться военным и притом, дорогой ценой. Всевозможные реорганизации не прошли для авиации бесследно. Советские военные специалисты, оказывавшие помощь арабам, признавали наше отставание в ходе семидневной арабо-израильской войны, где лишь истребители МИГ- 21 могли на равных участвовать в воздушных боях. Наверстывать упущенное пришлось долго, платя по просроченным счетам жизнями летчиков, нервами авиаконструкторов и деньгами советских граждан. А американцы продолжают на любой вкус восхвалять свою авиацию, рекламируя сверхточные удары крылатых ракет по Багдаду и Белграду. Кадры операции «лисица», а точнее «стервятники в пустыне», демонстрируются в качестве учебного пособия. Извлекают уроки, учатся избегать ошибок? А мы? По-прежнему экспериментируем. Нет, это те, кто над нами, а мы, несмотря ни на что, любим свою авиацию. Это у нас вкрови, ведь по духу мы наследники Икара. А особенности национального характера позволяют летать лучше всех, даже тогда, когда нам пытаются подрезать крылья.
(В публикации использованы воспоминания
ветеранов Вооруженных Сил Козлова Николая Ивановича,
Шишкина Петра Ивановича и моего отца
Салмина Анатолия Петровича).
Александр САЛМИН,
г. Ахтубинск, 1999 г.
(При использовании материалов или цитировании обязательно указывать ссылку на автора и сайт)