Сайт об Ахтубинске, ГЛИЦ им. Чкалова, его истории, замечательных людях, всех тех, кто прославляет ВВС.
 
К 60-летию Ахтубинска. Александр Салмин. Рассказ «Путешествие в лето»

К 60-летию Ахтубинска. Александр Салмин. Рассказ «Путешествие в лето»

Как-то так получается, что мои воспоминания о детстве в основном связаны с летом. Жарким, смеющимся юными голосами, безмятежным и сытым, едва успевающим переваривать созревающие одни за одними ягоды и фрукты. Только оно могло подарить столько счастливых дней, с ним связаны самые чудесные, распрекрасные ощущения полнейшей свободы, когда впереди целая вечность каникул и можно с утра до вечера проводить время в дворовой компании.

Спозаранку, едва успев открыть глаза, слышал, как раздавались звуки горна, с пионерским задором поднимавшего все юное население наших домов на зарядку. Удивительно, но воспринималось это с энтузиазмом, ведь можно было еще поспать, никуда не спешить, а мы, натянув, кто шорты, кто спортивные штаны, бежали во двор, где уже в повязанном красном галстуке поджидала предводитель всех мальчишек Юлия Аркадьевна Петухова. Во дворике, между домами, недалеко стоящими от железнодорожного переезда, вся детвора, вышедшая на зарядку, бодро размахивала руками, делала приседания и распевала: «Взвейтесь кострами, синие ночи! Мы пионеры – дети рабочих». И это приветливое утро, повязанные наспех пионерские галстуки и настроение – рождали в нас желание «быть примером во всем», как пелось в пионерском гимне.

В ту пору Юлия Аркадьевна работала администратором астраханской филармонии, зазывая и с успехом организуя концерты советских звезд эстрады в Ахтубинске. И мне приходилось не раз слышать, как она привозила к нам уже популярного тогда Иосифа Кобзона. Это была чистейшая правда, потому что противостоять ее энергии и природной, только присущей детям далекой земли Сиона, коммуникабельности было сложно и еще потому, что сам случайно оказался за соседним столиком со знаменитым артистом в культовом тогда молодежном кафе.

На рубеже 60-70 годов кафе в центре города пользовалось особой популярностью. Вечером на втором этаже в уютных залах, условно разделенных небольшой эстрадой с автоматом для прослушивания пластинок и вымахавшими под самый потолок пальмами,  пили болгарское вино и танцевали «медляк» молодые офицеры с девушками, а днем, пользуясь услугами военторговской кухни, можно было прилично пообедать. Уже учась в старших классах,  мы захаживали туда, чтобы, не напрягая мам, быстро и сытно поесть, а затем, спустившись в вестибюль, заказать порцию молочного мороженого, приготовленного на твоих глазах. Обедавшего однажды по соседству Иосифа Давыдовича узнали все посетители кафе, но деликатность того времени заключалась во взаимном уважении, когда тебе не заглядывают в тарелку и не тычут в лицо смартфон.

В старомодных туфлях, без намека на изысканность своего гардероба, предпочтение в котором отдавалось элегантной шляпке-таблетке или кокетливому беретику, «баба Юля» целыми днями носилась по городу, просиживала в кабинетах начальников предприятий и организаций, каждый раз убеждая, что именно в этом цыганском ансамбле начинал Николай Сличенко, раздавала контрамарки нужным людям, не забывая напомнить о своей фронтовой молодости. Уникальная страница ее биографии была написана в 1943 году, когда молодая симпатичная девушка в качестве сотрудника советской дипмиссии участвовала в Тегеранской конференции. Даже пенсионеркой преклонного возраста Юлия Аркадьевна продолжала бурную общественную деятельность, без которой не могла представить свою жизнь.

Еще одной приметой тех лет в Ахтубинске, особенно во дворах, которые возникали после заселения новеньких четырехэтажных хрущевок, были не только мальчишеские, но и взрослые компании.  Недавнее совместное проживание в коммуналках не могло не сказаться на образе жизни послевоенного поколения советских людей.  И каждый вечер, скучая по общению, на лавочках у подъездов часами просиживали словоохотливые соседки, и допоздна забивала «козла» шумная компания, как тогда нам казалось, немолодых мужчин.

Перешагнув шестидесятые, город продолжал строиться, вытягиваясь в рост и распахивая в разные стороны длинные рукава улиц. Вслед за Жуковского, Андреева появились улицы Циолковского, Нестерова, Черно-Иванова, чуть позже Щербакова, Бахчиванджи. Каждая из них носила имя человека, непосредственно связанного с авиацией и заслужившего право остаться навеки в памяти людей. Наша любознательность распространялась далеко за пределы школьных учебников, и мы, мальчишки, знали, что Константин Эдуардович Циолковский – не просто теоретик космонавтики, а исследователь, идеи которого нашли применение в первых пусках ракет здесь, неподалеку, в Капустином Яру. Свою осведомленность мы демонстрировали, гордо называя Николая Егоровича Жуковского отцом русской авиации, объясняя детворе, с открытым ртом наблюдавшей за витиеватым инверсионным следом, оставляемым в небе самолетом, что  петля Нестерова – это не веревочный узел, а фигура высшего пилотажа, получившая за сложность наименование «мертвой».

Для старшего поколения ахтубинцев летчики-испытатели, фамилии которых можно  прочитать в названиях улиц, являлись не просто воплощением героизма, они были знакомы с ними, жили в одном доме, улыбались и отвечали на приветствия, а их дети сидели за одной партой, и потому многое в этом городе носит оттенок личного восприятия  – это то, что человек заключает в себе, в своей душе, касающееся каждого, кто здесь жил и посвятил свою жизнь авиации.

Никто из нас не задумывался, да и не мог в силу своего возраста знать о военных тайнах взрослых. Но вот чего было достаточно, так это разговоров о самолетах. Под хрипловатый тембр набирающих обороты авиационных двигателей мы просыпались и так же легко засыпали, считая это такой же естественной мелодией, как доносящийся из открытых окон магнитофонный голос Владимира Высоцкого.

В нескольких городских школах в основном учились дети военнослужащих. И для нас были естественными разговоры о профессии своих родителей. Уже в классе четвертом мы с Петром Радищевским что-то рисовали на бумаге, наивно мечтая соорудить какой-нибудь летательный аппарат. Идя по стопам своего отца, главного штурмана ГК    НИИ ВВС, Петр осуществил собственную крылатую мечту, окончив Качинское летное училище. Мы с ним  встретились лейтенантами, когда он по пути в отпуск заехал в Ахтубинск на несколько дней из Германии, где тогда проходил службу. Эта встреча оказалась последней. Спустя некоторое время, совершая полет на истребителе, он разбился. Так же трагично оборвалась жизнь другого моего одноклассника Олега Романова, мечтавшего со школьной скамьи о небе и оставившего на нем свою последнюю роспись.

Сегодня каждый ахтубинец считает мемориальный комплекс «Крыло Икара» своим, естественным по душевным потребностям местом, где важно и можно побыть наедине с собой, вспомнить друзей и иногда, когда в небе проплывают серебристые облака, помахать им рукой, словно передавая привет отважным людям, ушедшим и растаявшим в небесной дали.

Автор мемориального комплекса, волгоградский скульптор Виктор Фетисов, посчитал необходимым придать ему значение духовного символа, расположив черные гранитные стелы с именами испытателей таким образом, что сверху они напоминают кресты. Идея по тем временам крамольная, и едва ли могла быть одобрена высшим руководством, но докладывать об этом никто никому не стал, да и сами летчики, народ достаточно суеверный, в душе были согласны с сакральным смыслом архитектурной композиции.

Летняя пора, о которой я уже замолвил слово, и которая для нас, мальчишек, казалась бесконечной, начиналась с обязательной трудовой вахты на школьном огороде или куда более увлекательным, несмотря на все те же нормы, только уже сбором помидоров, выездом в лагерь труда и отдыха. Уже по возвращении оттуда  все быстро забывалось, уступая место ежедневным, похожим друг на друга своей ленивой однообразностью мальчишеским забавам. Исключение составляли походы на речку, на любимые всеми «золотые пески».

Собрав всех, кто в это время был во дворе, старший из мальчишек возглавлял компанию, и мы неторопливо шли вдоль забора парка Дома офицеров, на ходу обрывая спелые, налившиеся сладостью черные или, если попадутся, белые ягоды тутовника, пачкаясь сочной мякотью и напихивая ими полный рот. Улица, позже названная в честь заслуженного летчика-испытателя Иванова В.Г., казалась пустынной и только на противоположной стороне, за зеленным дощатым забором, лаяла собака, что и без таблички указывало на ее злой и недружелюбный характер.

Нас всегда тянуло узнать, что там внутри, но смелости хватало на самую малость – прильнув к пахнувшей краской доске, увидеть краешек большого дома и, заметив, что рядом никого нет, быстро обчистить ветви с черешней, под собственной тяжестью перегибающиеся через забор.

Ведомственный коттедж, по тем временам казавшийся роскошным, «по  наследству» переходил от одного начальника института к другому. Первым справил в нем новоселье генерал-лейтенант Финогенов М.С., и жить бы ему в нем еще долго и счастливо, если бы не один случай.

На базе института только что закончились испытания очередной модификации истребителя МиГ-21, и для подписания акта в Ахтубинск  прибыла комиссия, которую возглавлял Кутахов П.С. В авиации существуют свои жесткие правила, иногда их нарушают, чтобы вписать  очередную строку в главу непреложных летных законов. Видимо черт,  притаившийся в кожаной куртке генерала, поставил жирную кляксу на главной заповеди – мелочей в авиации не бывает.  Иначе Павел Степанович никогда бы не нарушил инструкцию,  решив сесть в кабину обновленной машины. Что там произошло дальше, когда истребитель вырулил, известно только свидетелям этого инцидента. Наблюдавший за всем происходящим на ВПП генерал-лейтенант Финогенов М.С. сказал тогда ему сгоряча: «Тебе не на самолете летать, а кобылу вожжами погонять». ЧП замяли, МиГ установили в качестве памятника в одном из военных городков. А вот обида никуда не делась. После назначения на должность главкома ВВС  Кутахов распорядился заменить начальника ГК НИИ ВВС. Новому начальнику института Ивану Дмитриевичу Гайдаенко  по праву достался и особняк. Позже в нём проживал Леонид Иванович Агурин, а вот Юрий Петрович Клишин нарушил командирскую традицию, предпочитая квартиру, уступив навечно право собственности Герою России Виктору Мартыновичу Чиркину.

Наш путь на «золотые пески» чаще всего проходил по одному и тому же маршруту. Улица Иванова заканчивалась, меняя свои городские очертания на деревенский пейзаж, и дальше мы шли по пыльному «спуску», вероятнее всего, искусственно прорытому в толще горы. В некоторых местах склона видны были спрессованные пласты глины, которые мы называли за отполированную коричневую поверхность «гусиным» шоколадом, вполне подходящим, чтобы вырезать из него приличную копию пистолета.

О том, что извоз мог служить когда-то для других целей, никто из нас не знал, да и надобности такой ни у кого не возникало. Все вокруг изменялось на глазах, на месте пустырей подрастали многоэтажки, возникали целые микрорайоны, и старый Ардаган, с финскими домиками и бараками, уступал место новостройкам.

Думать о чем-то другом, кроме пляжа, с которого, как шум прибоя, накатывала волна голосов, не хотелось. И лишь искусственная дамба (на этом месте сейчас кафе «Лабиринт») уводила нас в сторону полузабытого прошлого. На «золотые пески» можно было идти прямо через брод, а можно через бывшие частные, посаженные еще до революции фруктовые сады – любимое место маёвок наших родителей. Туда вела и железная дорога…

Когда и кто проложил железнодорожную ветку, которая шла к реке по «машинному» спуску, как его называли в пятидесятые, неизвестно. Трудно представить, что некогда вместо асфальтированной дороги, по которой сегодня снуют тысячи разномастных авто, спускался, а затем, натужно пыхтя, поднимался паровозик, таща за собой вагоны чистейшего сыпучего золота-песка, природного строительного материала, добытого на том самом месте, где мы ежедневно проводили свои летние дни.

Об этом мне рассказал председатель ахтубинского отделения Российского военно-исторического общества Леонид Гетманцев, основываясь на воспоминаниях своего отца. В районе садов, за валом, в конце 1940-х еще валялись остовы нескольких грузовых вагонов (стандартной колеи). Само полотно к тому времени было уже разобрано. Вагоны эти очень привлекали мальчишек для игры, но, наверное, не только их. Весной 1948 по половодью на том месте отец Леонида со своим дружком нашел купюру в 50 руб. новых после реформенных 1947 года денег – целое состояние. Очевидец тех событий сам был слишком мал и может лишь предполагать, что «золотой» песок возили при строительстве ж.д. линии Ахтуба – Паромная. Но зато хорошо помнит, что в районе спорткомплекса – «домик Финогенова» стояла до начала 1950-х паровозная колонка для заливки воды в паровозный танк (котел).

 

Память о «машинном» спуске надолго оставалась закатанной в асфальте, и так часто бывает, когда уходят люди, сменяются поколения, и лишь случай приводит нас к сохранившимся фрагментам старины, подбрасывая любопытные находки и артефакты. Задолго до революции в старой исторической части слободы Владимировки купечество проложило свой торговый маршрут. Товар торговцы доставляли по реке Ахтуба, а затем уже на повозках везли на ярмарочную площадь слободы, основательно разбив дорогу. Тогда-то правление и обязало купцов из других губерний привозить с собой по булыжнику, чтобы вымостить ими дорогу. Перемешанная с землей за много десятилетий булыжная мостовая на улице Болотникова, ведущая ныне к районному Дому культуры,  сохранилась, свидетельствуя собой смену вех и  неся отпечатки прошлых событий.

За время, пока город рос, многое поменялось. В семидесятые, после долгих лет путешествий «из варягов в греки», когда Ахтуба, прозванная в народе «Мурней» в период половодья заливала всю округу, вынуждая местных варягов пересаживаться в лодки, чтобы доплыть до дома, был построен автодорожный мост.  Для нескольких поколений ахтубинцев закончились мытарства, и уже не надо было добираться в поселок Петропавловка на противоположный берег, проделывая сложный путь, сначала  на ПАЗике – в район консервного завода, затем переходить железнодорожный мост и снова пересаживаться в переполненный автобус, чтобы наконец-то сойти на нужной остановке.

Маршрут корректировался в зависимости от времени года. И вот, шурша и отбивая дробь по мелкой гальке, автобус прямо направлялся по «спуску» к реке, где когда-то стоял старый паром, с которого мы ловили рыбу и ныряли в воду, а затем менял направление, переправляясь на другой берег вброд, либо по наведенной в сезон паромной переправе.

Таким же путем по жаре добирались мы до «золотых песков». Раскаленный, обжигающий ступни песок, по нему и шагать-то невозможно, если только быстро переступать с ноги на ногу, и мы скакали, чтобы с разбегу броситься в воду, а затем, вдоволь нанырявшись, блаженно зарыться в пахнущую водорослями и летним зноем золотистую песчаную россыпь.

Здесь, у живописной излучины реки, обе стороны  которой  окаймляли заросли ветлы, произошла запоминающаяся встреча компании мальчишек  с настоящим художником. В маленьком городке можно по пальцам пересчитать творчески одаренных людей, а тем более выдающихся, выбившихся в люди. Имя своего земляка Петра Ивановича Котова жители слободы Владимировка, конечно, помнили, но и он больше писал сормовских рабочих, военных, изобразив на портрете маршала Жукова. Художник, которого они встретили, был приезжий и, конечно, его  интересовала природа, красота этих мест. В плавках и широкополой шляпе аля-самбреро он искал натуру, выбирая, в каком месте лучше поставить мольберт, где сочнее заросли кустарника и кого из этой визжащей, брызгающейся и не поддающейся никакому уговору выйти из воды своры сорванцов можно сделать наброски для своей картины. Наконец, выбрав нужную точку, он принялся за работу. Уяснив, что от них нужно, мальчишки с еще большим азартом стали плескаться неподалеку от берега.

Карандаш художника, словно рапира в руках фехтовальщика, совершал один выпад за другим, отточенные движения говорили о мастерстве того, кто владеет оружием в совершенстве и может точно определить траекторию следующей атаки. Линии кружили, изгибались в плавном поклоне, и на листке бумаги появились сначала штрихи, а затем очертания знакомой протоки, ведущей к руслу Владимировки, крутого берега, по которому мы обычно добирались до рачьего озера, пляжа, выстеленного роскошным золотым покрывалом, и самих купающихся пацанов.

Одиноко гулявшее облако неожиданно выросло до размеров большой тучки и, рассерженное невниманием к себе, выжало остатки дождя, длившегося совсем недолго. Первые капли упали на готовую зарисовку, еще не ставшую картиной, но в которой уже просматривались черты знакомого нам пейзажа. Никто и не думал тогда, что картина оживет, а любимый в детстве уголок природы займет на ней богатое в нашем воображении место, которое в древнем Риме называли «genius loci». Через много лет я вспомнил эту историю и сравнил с рассказом ахтубинского доктора Владимира Гилина, утверждавшего, что его друг тоже был тогда на берегу реки, и что самое интересное, видел эту картину в известной столичной художественной галерее.

Память действительно избирательна, но самые счастливые мгновения детства у нас, ахтубинской детворы, были связаны с летом, которое мы проводили на «золотых песках». Это удивительное обаяние природы, ее первозданная красота, близость и доступность подарили нам то самое ощущение «гения места», куда мы, уже взрослые люди, закрыв глаза, протоптали светлую дорожку, по которой можем бесконечно путешествовать из нашего сегодня в полузабытое давным-давно.

(При использовании материалов или цитировании обязательно указывать ссылку на автора и сайт «Ахтубинский пилот»)

*****

18 декабря 2019г. Ахтубинску исполнилось 60 лет.

Город Ахтубинск образован на основании Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 18 декабря 1959 года об объединении слободы Владимировка, рабочего поселка Петропавловка и поселка железнодорожной станции Ахтуба в один населенный пункт и преобразования его в город районного подчинения.

21 февраля 1975 года Указом Президиума Верховного Совета РСФСР город Ахтубинск Владимировского района Астраханской области был отнесен к категории городов областного подчинения, а Владимировский район переименован в Ахтубинский район.

На основании постановления Главы администрации Астраханской области от 29.12.1993 №232 упразднены существовавшие администрации города Ахтубинска и Ахтубинского района и администрация муниципального образования «Города Ахтубинска и Ахтубинского района».

Законом Астраханской области от 06.08.2004 №43-2004 ОЗ «Об установлении границ муниципального образований и наделении их статусом сельского, городского поселения, городского округа, муниципального района» созданы муниципальные образования «Город Ахтубинск» и «Ахтубинский район»

С учетом того, что градообразующим предприятием для Ахтубинска стал Государственный Краснознаменный Научно-испытательный институт, впоследствии реорганизованный в Государственный летно-испытательный центр МО РФ им. В.П. Чкалова, в 2005 году всоответствии с этим законом городскими властями было принято решение отмечать день рождения Ахтубинска в день образования ГЛИЦ – 21 сентября.

 

 

Один комментарий

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *