Тетя Вера была уникальным человеком. Таких еще надо было поискать. Когда я ее впервые увидел, ей уже было за шестьдесят и, как мне тогда казалось, такой она была всегда. Понимая, что ничего путного из нее не выйдет, создатель благодушно позволял ей самой карабкаться, где расталкивая локтями, а где и громко, на доступном языке доказывать «что это уже не та Вэрочка, что была раньше». Детство ее прошло в деревне под Харьковом. С трудом дотянув до седьмого класса, ее мать Фекла с облегчением вздохнула: «Хватит. Всех курей перетаскала в школу, чтобы Верке вума прибавили, а все без толку».
Сама тетя Вера считала иначе и вскоре вышла замуж за командира Красной Армии, занимавшего высокий пост в военном округе. Рано утром, когда муж уходил на службу, она шла на кухню, чтобы приготовить обед, прибиралась по дому, а когда звонил служебный телефон, осторожно брала трубку, и услышав чей-то голос, долго прислушивалась, а затем клала ее обратно со словами «деж воно там сэдэть и так гарно балакает». Полноту семейного счастья отмерила война, и на вдовью долю оказался значительно больший довесок, окончательно перевесивший все то хорошее, что досталось от прежней жизни. Пришлось и сына самой растить, и на тракторном заводе вкалывать с утра до ночи, чтобы получить двухкомнатную квартиру на окраине Харькова. Там я и познакомился с тетей Верой, остановившись с женой на неделю, чтобы провести короткий отрезок отпуска.
Утро начиналось с негромкой перепалки, которую словно артиллерийская пристрелка по намеченным накануне целям устраивала тетя Вера. Единственным и подходящим объектом для отработки навыков стрельбы по живым мишеням служил дядя Митя. Сошлись они уже немолодыми людьми, а потому все радости и невзгоды привыкли делить вместе, прощая взаимные обиды и смиренно неся ношу прожитых лет.
Собираясь спозаранку за молоком, что вошло у него в привычку, так же как вечерняя прогулка к роднику с ключевой водой, за которой выстраивалась половина Салтовки, дядя Митя все никак не мог успокоиться, ворча и бранясь на неизвестно откуда взявшихся в квартире комаров. Выискав очередного кровососущего, он точно выцеливал направление удара и не щадя бил мухобойкой, сопровождая каждый взмах возгласом «Ага-Ага». После очередной погони за перепуганным комаром, успевшим спрятаться за шторой, дядя Митя прокричал: — Вэрочка, ты не знаешь, виткеля вони взялэсь.
В это время Тетя Вера заглянула к нам в комнату и, приложив палец к губам, показала в сторону дяди Мити: — Да це ж я напустыла комарив. У менэ ж кожа товста, ее не прокусят, а его хай кусают. Я слыву сажала, кохала и тэпэрь не могу сказать, чтоб поганые людины, ее не рвали.
Оказывается, накануне вечером они сидели на балконе после ужина, и мило беседовали, привычно наблюдая, как медленно угасает городская суета и все реже куда-то спешат прохожие, и троллейбусы, шепеляво с присвистом открывающие двери, уже не скапливались на конечной остановке проспекта Гвардейцев-Широнинцев. Тетя Вера жила на втором этаже и прямо под окнами хорошо пошли в рост плодовые деревца, которые она посадила несколько лет назад. Плоды уже набрали цвет и сочность, так что желание подойти и сорвать, обычно возникающие всегда, когда деревья растут прямо на улице, можно было бы считать естественным, но не в случае с тетей Верой.
Увидев, как прямо у нее на глазах обрывают ее любимую сливу, она всплеснула руками, затем посмотрела на дядю Митю, умиротворенно созерцавшего городской пейзаж, и, не вытерпев, перегнулась через перила балкона, готовая сорваться вниз. Вдруг опомнившись, закричала, так что ее большое, мясистое лицо, налилось бордово — спелым цветом, став похожим на сливу, только что перекочевавшую в сумку прохожей.
-Ты що там рвеш, ты его сажала, що ты рвеш.
Не стесняясь в выборе слов, тетя Вера продолжала распекать давно скрывшуюся из вида несознательную гражданку. Словно выворачивая из глубин русской словесности золотоносную жилу, она переплавляла ее в доступные и понятные каждому русскому человеку примеры и сравнения. Все-таки не зря баба Фекла относила кур в школу. Прошедший войну фронтовым разведчиком дядя Митя с сожалением вздохнул: — Эх, нашему бы старшине пару таких аргументов, чтоб в атаку бойцов поднимать.
Враг был повержен и над полем боя уже стал развеиваться дым, когда дядя Митя решил тактично выразить свое мнение.- Вэрочка, не треба так кричать, она уже вредна, твоя слыва, она там накопыла тяжелы металлы, ее исты нельзя, не надо кричать, это нэкультурно.
Рассчитывавшая все это время на поддержку, тетя Вера от обиды всхлипнула, но промолчала, затаив в душе страшную комариную месть.
Со стороны все это выглядело смешно и мило, ссора двух пожилых людей, едва ли готовых устраивать сцены из-за таких мелочей, и также быстро мирившихся, достаточно для этого только оставить на ночь открытым окно…
Наш отпуск подходил к концу, и прежде чем возвращаться в оплавленные солнцем южные края, хотелось еще на немного задержаться, побродить по городу, выпить чашечку горячего шоколада с пирожным в кафешке на Сумской, и снова постоять у музыкального фонтана в парке Шевченко.
-Нам бы еще недельку отдохнуть, — моя жена умоляюще посмотрела на свою тетку. -Ты же говорила, что у тебя врач знакомый в поликлинике, может больничный оформить. Тетя Вера согласно кивнула и сразу было видно, какую значимость она придает этому факту. – Да, она со мной всегда здоровкается. Я вот сижу на скамейке, а она проходит и рукой мне так привет делает. Тетя Вера для убедительности несколько раз сжала пухлую ладошку. А соседки говорят: это кому она махает? А я — мэнэ, это моя знакомая врачиха, она для мэнэ все сробэ.
Но как это часто бывает, все хорошее забывается и участковый врач, уже давно не получала от Тети Веры знаков внимания, в виде рыбного деликатеса из ресторана «Океан», где она работала одно время. Сообщив нам о постигшем ее фиаско, Тетя Вера не теряла надежды и все время повторяла: «Ничего-ничего, что нибудь придумаем». Противником этой авантюры с самого начала выступил дядя Митя, но неожиданно и он оказался заложником случая. Его внук, работавший вахтовым методом, где-то в Сибири должен был вскоре возвращаться, но, как и мы решил побыть дома больше положенного.
Вечером мы все вместе собрались у тети Веры за большим столом. В компании помимо нас были внук Василь с женой и соседка с мужем. Посиделки затянулись и, предчувствуя расставание, никому не хотелось расходиться. Словно заглаживая вину, тетя Вера приобняла Василя, неосторожно задев за край заколки. Висевшие бусы на ее аппетитной, как сочная кровяная колбаса, шеи, рассыпались.
-Такое гарное намисто, с жемчугами, — сокрушалась Тетя Вера, — ни у кого, таких писаних пацьорок, не бачила. Выражая солидарность постигшему тетю Веру несчастью, все решили сразу собирать разбросанные по полу разноцветные стекляшки. Вокруг стола началась толкотня. Это напомнило утреннюю зарядку, каждый делал знакомые ему упражнения с приседаниями, нагибанием и даже отжиманием на двух руках, не хватало только аккомпанемента Владимира Высоцкого.
Энергичнее всего вела себя тетя Вера. Она сразу заняла исходную позицию, и пыхтя, тяжело переваливаясь прокладывала себе путь, периодически упираясь головой в чью-то округлую часть тела, значительно уступающую ей по габаритам. Осталось собрать совсем немного, когда тетя Вера, оттеснив Василя, решила достать закатившуюся под стол бусинку.
— Ничего, ничего, что -нибудь для тэбэ придума… Не успела она завершить фразу, как раздался звук падающего тела. Показавшееся под скатертью лицо тети Веры выдавало одновременно удивление и испуг. На полу стонал Василь.
Дядя Митя, бросился поднимать племянника, но тот сморщился и показал на ногу — Не могу, болит.
Искать виновника долго не пришлось. Тетя Вера не стала оправдываться. Аккуратно ссыпала бусинки в шкатулку и подперев руки в бока, как и подобает хозяйке дома деловито пояснила: – Я и не бачила, где и що там. Дернула половицу, он и свалився.
Приехавший вскоре врач «скорой» поставил диагноз: подозрение на перелом. – Во! — сразу оживилась Тетя Вера.- А, больничный ему дадут?- крикнула она вдогонку, уносящим Василя санитарам. — Дадут, на целый месяц, — донеслось уже снизу.
-Ну, теперь Нэнца, как она ласково называла мою жену, надо и тебе больничный справить. Честно говоря, очень хотелось остаться еще на недельку, но мы все же решили не испытывать судьбу и на следующий день купили билеты на поезд…
Опубликовано в газете «Испытатель»
(При использовании материалов или цитировании обязательно указывать ссылку на автора и сайт «Ахтубинский пилот»)
Похоже на кусочек биографии.Читала с огромным удовольствием.
Когда-то жили очень дружно.Радовались приезду родственников,всё лучшее выкладывали на стол , обязательно приходили соседи и приносили вкусняшки и застолье продолжалось до утра,делились новостями,достижениями и просто обсуждали свою жизнь.Обязательно приглашали к себе