Не зря считают цветом нации, кто был,
кто есть, кто служит в авиации
Не помню, кто сказал впервые о роскоши человеческого общения, но встретить интересного человека, тем более провести с ним несколько минут в увлекательной беседе — не только поучительно, но и согласитесь приятно. Тем более, когда живешь далеко от столичной суеты, где знаменитостей можно встретить на каждом шагу. Поэтому ничего удивительного, что я искренне обрадовался приезду, точнее прилету в Государственный летно-испытательный центр им. В.П.Чкалова съемочной группы Первого канала с Андреем Разбашем. Когда в начале перестройки телекомпания «ВИД» выпустила в эфир ряд молодежных программ, страна сначала обомлела, а затем с первого «Взгляда» полюбила молодых, в меру независимых журналистов. 
Позже команда распалась и каждый пошел своим путем. Владислав Листьев, Константин Эрнст заявили тогда о себе наиболее ярко.
Андрей Разбаш в течение четырех лет, после убийства Влада Листьева, вел популярную программу «Час пик», а затем как-то растворился в глубинах телевизионного эфира. Спустя несколько лет, на Первом состоялся показ пилотного проекта «Крылья». Это была его программа об авиации и тех, кто служит в Военно-Воздушных силах, кто остался, несмотря ни на какие жизненные коллизии, предан небу, своей профессии.
В кабинете заместителя начальника ГЛИЦ по воспитательной работе полковника Тернового И.И. оживленно — гости обсуждают план работы и, конечно, обмениваются впечатлениями, особенно молодые: оператор Миша и ассистент руководителя программы Ирина Ситникова. Никто не скрывал удовлетворения, наконец-то добрались. Прежде две попытки заканчивались безрезультатно, неизбежный в авиации фактор погоды оказывался влиятельнее самых авторитетных разрешений. О том, что первым делом самолеты — для Разбаша не крылатая фраза, а вполне земной принцип, можно было понять сразу. Не теряя больше ни минуты, все отправляются в ЛИЦ -часть, всегда привлекавшую к себе внимание журналистов не только современными типами авиационной техники, но и возможностью заглянуть в святая святых касты испытателей. Напористости гостям не занимать. Не успевает полковник Бойко представить своего командира полковника Бариева Радика Абраровича, как тут же следует перестановка, выбирается нужный план и начальник Летно-испытательного центра оказывается под прицелом объектива кинокамеры. 
Разговор скорее напоминает дружескую беседу, в которой важны искренность и доверие друг к другу.
-Ну не томите, расскажите, как все случилось? — Разбаш живо интересуется, за что Бариев получил орден Красной Звезды.
Наш полк одним из первых осваивал МиГ-29. Машина новая, еще не облетанная, — по голосу начальника Центра трудно понять, волнуется он или давно оставил пережитое в прошлом. -После взлета произошло затяжеление ручки, самолет практически потерял управление. Отключил автоматику, но и это не помогло. Дело было ночью, и руководитель полетов дал команду покинуть машину. Тогда я сымитировал посадочный режим по скорости на высоте круга. При выходе на курс посадки выпустил шасси. Характерные признаки отказа частично снялись, и я благополучно приземлился. Ну а затем меня представили к ордену «За освоение новой авиационной техники».
Покидать машину Бариеву не приходилось ни разу, и, слава богу, соглашаются оба, суеверно стуча по дереву. Говорили о разном. О Путине, и встречаются ли среди летчиков левши, интеллектуальном лице современного истребителя и супостатах, уже имеющих самолеты пятого поколения.
Под впечатлением рассказа, дружно встаем со своих мест, но не тут — то было. Оператор уже выбирает нужный ракурс съемок в соседнем кабинете у заместителя командира полковника Осыкового Николая Михайловича. Мы ожидаем за дверью. Чуть позже наступил и мой звездный час. В летной комнате по обыкновению царит домашняя обстановка. Нас угощают ароматным кофе в больших керамических кружках. Сразу видно реактивная норма. Рядом в ожидании ночных полетов о чем-то говорят между собой Сергей Щербина и Олег Спичка, изредка поглядывая в сторону известного телеведущего. И пока Разбаш пребывает в неге, я беру у него долгожданное интервью.
-Андрей Леонидович, идея «Крыльев», откуда она родилась?
-Нет идеи «Крыльев»,- отхлебывая горячий кофе, Разбаш тянется за сухариком.
-И все же, сама программа, телевизионный проект испытывали затруднения с эфиром?
— Нет, все прошло сразу. Просто мы договорились с каналом, что это будет программа об авиации, переговорил с Костей Эрнстом и вперед.
-Видимо сыграло свою роль, что когда-то начинали все вместе: Листьев, Эрнст?
-Конечно, в конце 80-х начале 90-х, Костя, теперь Константин Львович Эрнст, работал в нашей телекомпании «ВИД». Поэтому уровень доверия и понимания, кто, что может, существует. Решение было предопределено.
-Ваши отношения с Эрнстом дружеские по — прежнему или он уже генеральный?
-Он уже давно генеральный директор Первого канала, а отношения товарищеские, я бы сказал, сохранились.
-Вообще, что подвигло на создание программы? Почему авиация, «Крылья»?
-Во-первых, я окончил МАИ, во — вторых и, в третьих, мой отец летал в полярной авиации, дрейфовал на СП-04 и брат был летчиком. Пришло время, когда я понял, что быть продюсером хорошо, но надо сделать что-то и свое.
-Вы ушли из прямого эфира, наверное, сделав болезненный, выбор?
-После гибели Влада Листьева я четыре года вел «Час Пик» на ОРТ, тогда гендиректором был Игорь Шабдурасулов. Неожиданно мне стали говорить, кого надо брать в программу, а кого нет. И тогда я сделал свой выбор и закрыл программу.
-А разве на Центральном телевидении не все срежиссировано и, вообще интересный такой вопрос, насколько творчество свободно?
Творчество всегда свободно, но решение принимает канал (смеется). На тот момент я считал себя достаточно авторитетным и опытным, чтобы самостоятельно принимать решения. «Час Пик» мог еще оставаться популярной телепрограммой, если бы ею не стали управлять из кабинета тогдашнего гендиректора.
А затем Вас ушли или Вы пребывали в затяжном творческом полете?
-На самом деле я продюсировал ряд программ, а затем, когда понял, что хочу вернуться в эфир, договорился с каналом о создании проекта.
-Жаль только, что выходят «Крылья» в полуночное время. Не самое смотрибельное для широкой аудитории.
-Ну не скажите,- в разговор вмешивается молодежная половина съемочной группы.
-Как раз кончается официоз и начинается сетка вещания для умников, вносит ясность Разбаш. На канале существует проект, который называется «Новый день». В него входят научно-познавательные программы и идут они регулярно.
-А вы сами пробовали летать на чем нибудь?
-У меня классное свидетельство, полученное на Як-18 и Як-52, а еще поднимался в воздух на стратегическом бомбардировщике Ту-95, даже доверили подержаться за ручку управления. У меня хорошие личные отношения с начальником Липецкого Центра Харчевским Александром Николаевичем и год назад, даже удалось пилотировать Миг-29, конечно спарку.
-Наверное, «блинчиком» летали? ( Теперь уже смеются все испытатели, самым непосредственным образом включившиеся в нашу беседу).
-Блинчиком,- переспрашивает Разбаш. Ну, что Вы! Довольно жестко, на взлете с перегрузкой в 8 единиц.
-Зато теперь Вы можете вполне профессионально участвовать в беседе.
-Вряд ли, но представление имею.
Разбаш на время прерывается, пытаясь созвониться с генеральным директором АХК «Сухой» Погосяном М.А. В плановой таблице стоит Су-34 и ему позарез нужно разрешение на установку в кабине видеокамеры. Спустя минуту, мы возвращаемся к прежней теме.
-Как-то исчез из поля зрения Александр Любимов.
-Саша сейчас занимается международными проектами. Только, что закончил делать «Последнего героя» и сейчас готовит абсолютно другой проект, но снимать его будут в Африке. На очереди новая программа игрового плана, такое реальное кино, в котором развивается тема «Последнего героя». Это уже с выездом в Германию.
-Вот обстановка на Центральном телевидении чем-то отличается от аналогичных форм сообщества или в какой-то степени обострена по своему?
-Она гораздо более обострена, но не в плане персональных отношений, а в реализации амбиций. У каждого они присутствуют и каждый хочет доказать, что он имеет на это право.
-Жестокая борьба за эфир, да?
-Даже не борьба, а стремление быть лучшим и доказывать это, создавая рейтинговые программы. Пока первенство держит Александр Михайлович Любимов с лучшим телепроектом.
До ужина еще оставалось время и гости не упустили своего случая, выехали на аэродром и отсняли вылет пары фронтовых бомбардировщиков Су-24. Такие кадры являются украшением любого сюжета. Самолет выруливает на взлетную полосу, следует еще одна контрольная остановка, и вот он уходит, стремительно растворяется в складках сумеречного неба, становясь новой яркой звездой.
Вроде бы обо всем поговорили, но вечером, когда с Терновым и Бойко, выступившими в качестве радушных хозяев, мы собрались за столом, когда ничто уже не мешало и легкий хмель так сближает людей, я услышал от Разбаша еще одну небольшую историю. Он не скрывал элемента случайности, но так получилось, что именно ему выпало в 1991 году открывать глаза, в прямом смысле, миллионам соотечественников на превратности новой российской истории.
-Вы помните выступление Горбачева, записанное в Форосе. Так вот, пленка восстанавливалась моими руками,- в голосе Разбаша чувствовался мимолетный дух того азарта, который он пережил, скрупулезно разматывая скомканную ленту. Ее доставили в конверте, скорее всего, было несколько копий, на всякий случай. Мы пришли в Кремль, в кабинет нашего первого Президента Советского Союза и мне осторожно, его родня передала пленку, которую он записал там. И я аккуратно разложил ее, раздобыл на этаже футляр VXS и бережно, в течение полутора часов, стараясь не делать лишних замятин, наматывал ее на кассету. И мы, а потом и вся страна увидели, и услышали, что записал в «неволе» Михаил Сергеевич.
В ответ хотелось тоже поделиться «тайной», но подобрать равноценную той, о которой только, что рассказал гость, увы, в моем арсенале не нашлось. И лишь в самом конце, когда речь зашла о президентах, Разбаш вспомнил о генерале Харчевском, выполнившем тот, нашумевший перелет с Путиным в Чечню.
Да, кстати, — не удержался я, — наверное, это будет вам интересно, но мало кто знает, что в том полете его прикрытие обеспечивал наш, ахтубинский летчик-испытатель. Правда, в телевизионный кадр он не попал. Так, что в любой, даже маленькой истории, есть свои тайны и свои герои.
Александр Салмин
(Ссылка на автора обязательна)
Февраль 2004 года.