Моя первая встреча с Алексеем Александровичем Фуриком произошла много лет назад. Тогда я еще служил, исполняя в газете «Испытатель» должность редактора. Естественное желание любого журналиста, когда он чувствует добычу, а власть и кто в ней находится, всегда таковыми кажутся, расставить силки и в удобный момент затянуть потуже, чтобы достичь своей цели. У каждого она своя, но, как правило, это хорошая статья или острый репортаж на злободневную тему. Не скажу, что в то время таких поводов было много, но иногда и наша газета заряжала стволы солью.
После выхода очередного номера газеты, меня пригласили в администрацию. Оказалось, что со мной хочет побеседовать глава района Фурик. Сейчас начнется, — мысленно я готовился перейти в контратаку, рассчитывая, что мои аргументы окажутся тем самым залпом из двустволки.
Но в кабинете приветливой улыбкой меня встретил человек, совсем непохожий на вышколенного чиновника. Поздоровавшись, мы сели за стол и Алексей Александрович начал разговор… о футболе. О том, как играет наша «Искра», его увлечении футболом, попутно вспомнив, что в поселке Верхний Баскунчак, где он работал начальником локомотивного депо, тоже была команда, достаточно успешно в свое время выступавшая на областных соревнованиях. И только в самом конце разговора поинтересовался, почему, по мнению газеты, возникла та самая проблема, о которой мы написали.
Удивительная — присущая немногим черта тонко и деликатно сменить тему беседы, заострив внимание на самом главном, ради чего, собственно, и затевался разговор. Незаметно мой воинственный настрой, естественный, как прививка от столбняка, который порой охватывает в беседе с чиновником, куда-то исчез. Эта встреча не стала исключением, и я еще не раз убеждался, насколько он умеет расположить к себе, мягко поправить, а когда надо, и настоять на своем. При этом никогда не хотел обидеть человека.
Уже работая в администрации, я часто заходил в кабинет главы, чтобы уточнить некоторые вопросы и непременно наливал себе стакан минералки. Заметив это, Алексей Александрович что-то заподозрил. Но сказать открыто об этом не решился и завел разговор о своем подчиненном, там, где он раньше работал, хорошем человеке, имевшем пагубное пристрастие к зеленому змию. От того и мучила его жажда по утрам. Пришлось и мне объясняться. Вот такая у меня здоровая физиологическая зависимость к минеральной воде, и к алкоголю это не имеет никакого отношения. Посмеялись мы тогда оба от души. Хорошее это качество у руководителя, когда он понимает чувство юмора.
Наверное, непросто было менять мундир железнодорожника на партикулярный костюм, спросил я его однажды. Где тут линия судьбы, а где кривая обстоятельств? Для Алексея Александровича это был действительно непростой выбор и ответить на него вот так сразу, не получится. Для начала надо вспомнить, как в детстве что-то мастерил, увлекался техникой. Это у всех пацанов так — кого тянуло к машинам, а кого к самолетам. Кстати, по этому поводу зашел однажды у нас спор. Авиация-это геометрия в небе и точный расчет во всем, а поезда следуют строго по расчерченному рельсами маршруту. Тут не может быть никакого сравнения. Ничего подобного, — возразил Алексей Александрович. Вспомнил, как начинал свой путь в профессии машиниста тепловоза. Для начала требовалось пройти медкомиссию, профотбор, собеседование на психологическую устойчивость, все, как в авиации. А без профессиональных навыков управление тяжелым, многотонным составом невозможно и тут тоже нужна точность, согласованность действий, чтобы соизмерить движение с маршрутным графиком и безошибочно прибыть на стацию. Есть в этом своя романтика — встречать в пути рассветы и провожать закаты. Хотя случалось разное.
Он уже работал начальником депо в городе Пугачёве. После полуночи его срочно вызвали из дома. На перегоне тепловоз на полном ходу врезался в хвост груженого щебнем состава. Своевременно не сработала подача сигнала. Когда приехал на место аварии, увидел дымящийся, искорёженный локомотив. Требовалось вытащить ленту для расшифровки данных, что-то подобие «черного ящика». Первым делом залез в кабину. Машинист погиб сразу. А помощника зажало в дизельном помещении. Стон, переходящий в крик. Срочно надо вытаскивать, иначе замерзнет. Мороз под тридцать. Хорошо, что вовремя подоспела бригада восстановительного поезда, вместе помогли спасти парня. Он после этого еще долго работал машинистом.
У каждого человека бывают минуты, когда он начинает что-то переосмысливать в своей жизни. Все идет вроде бы нормально, как и должно быть, но наступает момент, когда тебе приходиться делать выбор — оставаться в прежней реальности или принять новый вызов. Таким для Алексея Александровича Фурика — начальника одного из крупнейших депо на Приволжской железной дороге стало предложение руководства переехать из Пугачёва в поселок Верхний Баскунчак. Решение непростое, с каким трудом давалось известно, наверное, только самым близким. Но оно было принято, изменив ту самую, линию судьбы.
«На вопрос: Там что застой? -Нет, — ответили ему наверху. — Там болото». Ушло время первопроходцев, осваивавших целину и комсомольцев — энтузиастов строителей БАМа, начиналась эпоха ударников кооперативного труда. Как — никак за окном перестройка, а он оставался все таким же, как в юности, веривший в идеалы, как Павка Корчагин и готовый осушить даже болото.
Это сейчас кому-то кажется, что Фурик был всегда непреклонным стоиком, этакой символической личностью, на самом деле в нем жил романтик. В детстве он мечтал стать геологом, отправляться в экспедиции за новыми открытиями, затем журналистом, ездить в командировки, встречаться с интересными людьми и сдавать готовый материал в очередной номер газеты. Но в какой-то момент понравились тепловозы, мощь и сила, заключённая в них, и одновременно поэтическое, почти по Блоку «Летит, летит стальная колесница…»
Затянувшийся конфликт между прежним начальником локомотивного депо и главным инженером, дезорганизовывавшим всю работу на транспорте, пришлось разрубать самым радикальным методом. Предыдущий опыт позволил быстро навести порядок. А затем наступило время, когда надо было строить. В поселок Верхний Баскунчак стали приезжать специалисты со всей страны, которые прежде уезжали. Для этого необходимо было жилье и детские садики. Он смог мобилизовать ресурсы и каждый год в поселке появлялись новые дома, совместно с органами местного самоуправления благоустраивалась социальная сфера. За несколько лет локомотивное депо превзошло все производственные показатели.
Время больших перемен для страны совпадает с назначением Алексея Александровича Фурика заместителем начальника Астраханского отделения Приволжской железной дороги по железнодорожному узлу станции Верхний Баскунчак. Но для него лично все остается по-прежнему. Не в его характере сидеть в кабинете. Он постоянно в цехах, среди рабочих, обсуждает, как усовершенствовать технологию профилактического и капитального ремонта тепловозов, добивается внедрения рационализаторских предложений, убеждает начальство выделить дополнительные лимиты. С такими же одержимыми идеями специалистами, совсем близко они подошли к получению патента на важнейшее изобретение, позволившее сэкономить миллионы рублей. Но начиналась новая эра. Советский Союз распадался на части и уже сама страна, как нуждавшийся в срочном ремонте локомотив, застрянет на полустанке.
Думал ли он тогда, что линия судьбы еще раз очертит замысловатый изгиб, и он станет главой Ахтубинского района. Вызов, который он принял, потому что буксующий где-то в пути локомотив кому-то надо было двигать вперед, пусть не по главной магистрали и путь тот заранее не был намечен, зато машинист на нем точно знает, на какую следующую станцию прибыть.
Многие из нас жили в то время и также, оказавшись на перепутье, соизмеряли свою гражданскую позицию с дальнейшей судьбой страны. Для Фурика важно, прежде всего, доверие людей, и та ответственность, которую он взял на себя, была осознанна им намного раньше, когда он вступил в ряды Коммунистической партии.
Через несколько лет случится дефолт. И если на Красной площади шахтеры могли отстаивать свои права, стуча касками по булыжной мостовой, то здесь главе района приходилось самостоятельно справляться с послекризисным синдромом. Именно в эти годы, когда любое строительство воспринималось как чудо господнее, в Ахтубинске сдаются сразу три многоквартирных дома. В брошенном военными строителями микрорайоне «Восточный», после реконструкции десятки семей отпраздновали новоселье. Район первым по стране внедряет систему капельного орошения и гордится объемами выращенного лука, прежде завозимого из других регионов. Несмотря на развал экономики в стране, удается сохранить гордость коренных речников-судоремонтно-судостроительный завод. Держатся-крепятся и другие промышленные предприятия и то, что не все из них удается отстоять, Фурик воспринимает, как свою личную неудачу.
Самый трудный, судьбоносный период пришелся на 2005 год, когда федеральный закон перекроил принципы местного самоуправления, и возникла необходимость передачи части объектов соцкультбыта муниципальному образованию «Город Ахтубинск». Мне приходилось неоднократно присутствовать на совместных совещаниях с представителями городской администрации и ГЛИЦ имени В.П. Чкалова, на которых обсуждались и находились компромиссные решения по самым, казалось бы, проблемным вопросам. У Алексея Александровича хватало мудрости и терпения выслушать коллег, хотя не всегда мнения совпадали. И то, что прежде ведомственные детские сады безболезненно перешли на баланс районной администрации, а отопительный сезон не был сорван, при том, что городу было передано все коммунальное хозяйство, мне видится профессиональный подход, прежде всего главы района.
Каждый раз, выезжая на День села, а такие встречи проходили регулярно, все заместители и начальники отделов администрации хорошо знали, что придется отчитываться о своей работе и отвечать на неудобные вопросы. А потому готовились. И сам Фурик, перед тем как идти на сход, сначала заезжал на поле к кому-нибудь из фермеров, затем обходил все значимые объекты в селе, подолгу разговаривал с людьми, интересовался, сколько учеников в школе и обязательно заглядывал в котельную, чтобы лично убедиться в запасах угля. Это ли не пример нынешним руководителям?
Доставалось Алексею Александровичу тоже немало. Кто-то ругал, вспомнив старую обиду, кому-то просто не нравился глава района, это случается довольно часто с каждым, кто, так или иначе, имеет отношение к власти. Используя одну из оппозиционных тогда газет, пытались даже сводить политические счеты. Чуть позже, ее редактор в трудную минуту сама обратилась к нему за помощью. И он помог, без всяких оговорок.
Но, вот что удивительно: сегодня Фурик по -прежнему один из самых известных политиков Астраханской области. Он трижды становился главой администрации г. Ахтубинска и Ахтубинского района, являлся главным советником-экспертом Губернатора Астраханской области и четырежды избирался депутатом регионального парламента. Своего рода многократный чемпион на политическом олимпе. Среди наград есть медаль ордена «За заслуги перед Астраханской областью» и знак «Почетный железнодорожник» Министерства путей сообщения СССР.
Все чаще свободные дни Алексей Александрович проводит на даче. Говорит, что чувствует себя здесь, как в детстве, когда жил у деда. У него тоже был большой сад и этот воздух, наполненный запахом спелых яблок, когда дышится так хорошо, пение птиц и где-то недалеко у соседей, звонкий, голосистый призыв петуха, так знакомо и дорого его сердцу. Приезжая к нему, всякий раз вижу, как он что-то перестраивает. Уже даже стал над ним подшучивать. То пристрой к дому, то смастерил беседку, объясняя мне, каким по сопромату должен быть уклон крыши. А теперь вот добрался до дачной мебели. Посиделки с кружкой чая, которыми обычно сопровождается сбор винограда, прервал лай собаки. — «Это мои друзья пришли», — с теплотой в голосе поясняет он. Большой, белый как полярный медведь, породы алабай пес, сразу завилял хвостом, увидев хозяина дачи, другой, но чуть поменьше, стоял поодаль, ожидая своей порции ласки.
-«Где-то еще гуляет компания, зимой я каждую неделю приезжаю сюда, подкармливаю бедолаг» — Алексей Александрович потрепал собаку
по загривку. Мне ничего не оставалось, как молча наблюдать этот незатейливый сюжет, добрый и поучительный. И в этом, наверное, тоже заложен определенный смысл, когда человек так любит животных, дорожит каждой минутой общения с природой и понимает, насколько хрупка гармония жизни, в которой у каждого отражается своя линия судьбы.
Александр Салмин. Фото автора
(При использовании материалов или цитировании обязательно указывать ссылку на автора и сайт «Ахтубинский пилот»)
Уважаемый журналист! Вы, конечно, уважаемый историк, знаток города и темы авиации. Но столько лести в адрес человека, который развалил наш район, я не думал, что вы напишите. Именно при Фурике много, что развалилось в районе и досталось следующим главам, много что не решалось, а его не связанная демагогия, просто раздражала с экранов АТВ. Два слова он не мог связать. Александр Анатольевич, Вы творческая — личность, иногда даже сноб, но это в рамках Вашего творческого бэкграунда, нормально. А вот по нему, одна неправда и предвзятая точка зрения. А как Жилкин его не любил, вы не упомянули. Здоровья ему, но главой района он был плохим. До него Виктор Алексеевич А. и тот же теска ВАВ, сделали намного больше. Вопрос, к сожалению, в вашем случае, в личных пристрастиях, а не в его профессионализме.
Спасибо за комментарий. Чтобы судить о человек надо его знать, а чтобы знать, надо с ним работать и сохранять отношения уже после того, как он ушел с прежней должности. Действительно, нас связывают долгие личные отношения и я этого не скрываю, потому что никогда бы не написал о человеке, которого не уважаю, например о Жилкине, которого, с какой это стати, ставят в пример. Готов подискутировать, но с человеком, который, как например автор этих строк, не скрывается за ником. Впрочем, свою позицию я высказал, а вы услышали, прочитав эссе и на этом спасибо.
Жаль, что правда глаза колит. И комментарии удаляй проще. Но и финиш его, как политика — это слова о демократии, бывшего коммуниста. Такие системные люди, всегда «востребованы». Всего хорошего.