Специальный репортаж. Часть вторая. Сорок восемь тревожных часов на полигоне Грошево

-Бобак.., Владимир Петрович, я Вас о чем преду­преждал? — откуда-то издалека донесся голос гене­рал-лейтенанта Клишина Ю.П. Главный конструктор фирмы Сухого, создатель Су-39 от неожиданности вздрогнул и по-мальчишески, застигнутый врасплох, замер, опустив руки по швам. Виновато извинив­шись, он попросил журналистов подойти чуть позже, но почувствовав запах добычи, те и не думали рас­ходиться, все плотнее обступая главного. Крупное, добродушное лицо Бобака застыло в нерешитель­ном раздумье, он слегка тряхнул зачесанной назад седой прядью, стараясь пересилить сомнения и продолжил.

—  Опыт ряда локальных войн предъявил к совре­менному штурмовику повышенные требования. Во-первых, точность выхода на цель, ограниченный интервал ее поиска и наличие более совершенных поражающих систем. Раньше мы закладывали в са­молет характеристики, обусловленные задачами тотальной войны. Армия не испытывала недостатка в боеприпасах. Бомби сколько угодно, без разбора. За последнее время наши подходы существенно изменились, в том числе и по экономическим сооб­ражениям. Сами войны приняли иной характер. Если прежде штурмовик работал в пределах 50- 150 км прифронтовой полосы, а дальше зону пере­крывали Миг-23, Миг-27, Су-17, то сейчас эти само­леты списаны, и кто-то должен заполнить образо­вавшийся вакуум.

Мы увеличили дальность, разнесли два двигате­ля, — на случай поражения ракетой одного, другой смог бы автономно обеспечить полет, продублиро­вали, систему управления, получив современную «летающую крепость». Следующий наш шаг — само­лет Су-39. При определенной преемственности, в том числе бронированного «брюха», позволяющего выдерживать 30 мм снаряд, он оснащен оптико — телевизионной системой «шквал» с 23-х кратной системой увеличения, дающей возможность летчику распознать цель — типа танк, на расстоянии 10-15 км. Более того, система позволяет отслеживать пере­движение объекта. Мы идем своим путем, ведь наша программа дешевле…

—  Владимир Петрович, — в очередной раз раздал­ся повелительный голос заместителя главкома, как в сказке про медведя и Машеньку, неусыпно бдев­шую за своим спутником.

—  Юрий Петрович, я в пределах разрешенного, — смутился главный конструктор, вновь пытаясь найти глазами вездесущего Клишина.

Ожидание, так хорошо знакомое тем, кто хоть раз в жизни принимал решение и брал ответственность на себя, такое тягучее, вязкое, ежесекундно зами­рающее на каждом делении циферблата и, наконец, срывающееся в неудержимом потоке событий, вдруг разрушилось грохотом пролетевших над полигоном тройки «Сушек». Момент истины принял реальные очертания.

Далеко не случайно для показа выбран полигон ГЛИЦ им. В.П.Чкалова. Уже в который раз ВВС ис­пользуют весь накопленный летный, научно- технический потенциал центра для демонстрации боевых возможностей авиации. Когда-то в далекие 30-е, еще на подмосковной базе, своим авторитетом и талантом В.П. Чкалов подтвердил репутацию авиации, как са­мой романтичной и мобильной представительницы рода войск. Позже, в биографию института вписывали новые факты уже другие летчики, сохраняя и укрепляя его позиции. Даже Хрущев, своей неоднозначной политикой на­несший серьезный урон Вооруженным Силам, посетив Ахтубинск, оставил в неприкосновенности структуру и численность института. А генсек Брежнев, тридцать лет назад, под впечатлением увиденного на этом же полигоне, смог реально почувствовать боевой настрой передового отряда ВВС и с нерастраченным чувством собственного достоинства через год подписал исторический договор по ПРО. Во­обще, 70-е можно назвать этаким авиационным ре­нессансом с учетом, что настоящий подъем и лю­бовь нации все же приходится на тридцатые. Но именно в годы так называемого «застоя» в Ахтубинске прошли испытания многие образцы авиационной техники, до сих пор верой и правдой служащие стране. Благодаря им, мы достигли паритета в об­ласти авиации с американцами.

Доверив ГЛИЦ ор­ганизацию боевых работ, командование ВВС не ошиблось. По крайней мере, Главнокомандующий генерал-армии А. Корнуков выразил удовлетворение и своего мнения не скрывал. А ведь я помню иную точку зрения Анатолия Михайловича, когда несколько лет назад он впервые, только вступив в должность, посетил Ахтубинск и вопрос нашего кор­респондента об уникальности института его даже озадачил. Ну да ладно, как говорится, кто дурное помянет…

Работа фронтового бомбардировщика Су-24 по наземным целям сама по себе впечатляет, а прошед­шего модификацию, впечатляет вдвойне. Самолет, непрерывно маневрируя, то и дело менял рисунок атаки, нанося бомбовый удар с виража на нисходя­щей спирали или с набора высоты, при этом, исклю­чая любой намек на простой горизонтальный полет. Не менее эффектно смотрелась постановка воз­душной мишени на парашюте, а затем ее уничтоже­ние. То же самое Су-30 проделал и с реальной це­лью. Запущенный с земли Ла-17, покружив в возду­хе, вышел в район стрельб, где пал жертвой ракет, выпущенных с истребителя летчиком Шишовым А. и штурманом Юраковым И. Точность попадания в ту или иную цель вызывали оживление у гостей. Не выдержав эмоционального перегрева, индус встал и поклонился устремляющемуся в поднебесье само­лету, а в перерыве, расчувствовавшись чистосер­дечно открыл военную тайну корреспонденту «АТВ — Центра» Юлии Ляшенко, тоже пав жертвой, но уже иных поражающих факторов. Эх, Юля, Юля, тебе бы в разведке служить. Смешавшись с взъерошенной пылью, поднятой на несколько десятков метров, гус­тые клубы гари заслонили горизонт, лишь иногда, после очередного порыва ветра, обнажая фрагмен­ты исковерканной техники.

—  Да, славная была охота, — усмехнулся один из операторов ЦТ, явно подражая вожаку стаи Киплин­га. Очередная острота застряла где-то на вдохе.

—   Прошу всех ко мне, — перехватил инициативу Клишин, согласившись на интервью. Обкатанный столичной прессой, он знал цену любой оговорки, способной незамедлительно вызвать газетную оп­леуху, или того хуже, пиаровский наезд, но тем не менее держался уверенно и хладнокровно.

—   В отличие от шоу, которые так любят устраи­вать на Западе, мы демонстрируем штатную технику и средства вооружения. Вы смогли лично убедиться, как действуют авиационные комплексы, оснащенные современными системами. Если раньше пилот визу­ально обнаруживал цель, используя навигационные приборы, то теперь упор делается на самолетные системы, позволяющие за счет технического зрения применять высокоточное оружие.

            Действительно, поражение РЛС противника вы­глядело эффектно. Сбросив бомбу, самолет ушел в сторону, а 250 килограммовый высокоточный заряд точно нашел цель, да еще под требуемым углом. Предположительно, так и выкуривают террористов, прячущихся в своих норах, где-нибудь в скалистых расщелинах гор. Нас отвлек стрекот вертолета. Знаменитый Ка-50 «Черная акула» вороной масти стремительно рыская в поисках добычи, чувствовал себя в родной стихии. К вечеру основательно раз­моренные от жары, гости пытались утолить жажду теплым пивом, а хозяева уже жили измерениями завтрашнего дня.

Вопреки ожиданиям, Путин не прилетел, но вме­сто него прибыл вице-премьер Илья Клебанов. И не один, а в окружении достаточно представительной группы официальных лиц. Бывший Главком ВВС, а затем Министр обороны Шапошников является помощником Президента, начальника российского Генштаба генерала армии А. Квашнина,  представлять не надо, вместе с ним Главнокоман­дующий авиацией генерал армии А. Корнуков, ко­мандующий РВСН генерал-полковник Н. Соловцов, генеральный директор Росавиакосмоса Ю.Коптев, Гендиректор фирмы «Сухого» М. Погосян, Гене­ральный конструктор АООТ «ОКБ Сухого» М. Симо­нов, Генеральный директор АК им. Ильюшина В. Ливанов. Сами понимаете, просто так, ради эф­фектного зрелища, люди такого уровня визиты не наносят. Значит повод, действительно, серьезный.

Черноморское заявление Президента, одновре­менно Верховного Главнокомандующего, свидетельствуют о серьезных намерениях реформиро­вать армию. «Не надо держаться за старое», — уточняет Министр обороны С. Иванов, призвав рационально использовать имеющуюся технику. Модернизация открывает новые перспективы. К 2005 году предстоит качественно обновить 80% самолетного парка. И не последнее слово в этом скажут летчики и специалисты ГЛИЦ. Вице- премьер курирует оборонку и отвечает за разме­щение заказов. Он готов помочь армии и поддер­жать военно-промышленный комплекс, но в преде­лах бюджета и госзаказа. Следовательно, предстоит выбирать приоритеты. Говорить о том, какое место в планах Клебанова И И. займет авиация, пока рано, но показ его удовлетворил. Поблагодарив личный сос­тав ГЛИЦ, вице-премьер лично наградил особо отличившихся офицеров дорогостоящей аудио- и видеоаппаратурой. Щедро от имени Главкома вру­чал часы Клишин Ю. П., не забыл о подарках и губернатор Гужвин А.П. Для Ахтубинска происходившее за эти два дня в пыльной степи, выходит за рамки факта из разряда любопытных. При очевидной предрасположенности района к земле, город-то у нас все-таки авиацион­ный. И любой сбой в работе военной промышлен­ности грозит безработицей сотням людей. Так что делайте вывод сами.  

            Наконец-то все позади. Беспросветная суета предыдущих месяцев, сопровождавшаяся нерво­трепкой, руганью, матом и хрипом надорванных глоток, миллионами сожженных нервных клеток и тысячами выкуренных сигарет, поседевшими вис­ками и потом, впитавшимся, казалось навечно в человеческую плоть, растворилась, бесследно ис­чезла в нейтральной среде полигона. Спустя несколько часов, в утомленную тишину аэродрома вновь ворвался гул разбуженных турбин. Совершая свой четко — очерченный круг, жизнь Государствен­ного летно-испытательного центра входила в свою обычную колею.

 Александр Салмин.   Август 2001 года.